Кровь как лимонад

Где-то там, совсем рядом, за стеной, их караулила красотка-головорез с «береттой». Вторая. Та, что в клетчатой юбке и гольфах. Которая огребла мечом от Горца в Жекином дворе. Не доработали они тогда с ней. Вот только как они обе здесь очутились?

Подруга той, с которой Жека уже был знаком, лежала без движения в коридоре, видимая только Марку. Раскинув руки-ноги морской звездой, с кровавой раной в левой части груди.

Когда началась стрельба, они с Новопашиным бросились в квартиру, забежали в комнату, инстинктивно выбрав дальнюю. Жека успел оглядеть недоделанный балкон и вернулся в комнату. Сел на корточки в углу, прислонившись к пачкающейся стене. Сердце колотилось словно драм-машина. Все сто пятьдесят ударов в минуту. Перед глазами плыло. Вот, кажется, и все. Пишите письма. Из-за неплотных облаков выглянуло солнце, осветило комнату, безуспешно пытаясь добавить происходящему оптимизма и веры в хэппи-энд.

Первой они увидели анимешную девушку в двух джинсах. Особо не таясь, она заглянула к ним, но к этому моменту Марк уже держал наготове свой Токарев. Два выстрела слились в один, две выброшенные гильзы со звоном упали под Жекины ноги. Красотка–головорез будто бы удивленно всплеснула руками, пока кинетическая энергия пуль опрокидывала ее на спину на пол. Та, что шла за ней, подскочила и, стреляя на ходу, уцепилась в подругу за куртку, пытаясь вытащить с линии огня. Марк сделал еще два выстрела. Промахнулся. Девушка бросила подругу, отступила и трижды спустила курок. Пули попали в стену, в метре от Марка. Полетели осколки бетона. Жека на секунду зажмурился, Марк выстрелил еще раз. Опять промахнулся. Интересно, подумалось Жеке, будут сниться кошмары владельцам квартиры, когда они сюда въедут? А то совсем не по фэн-шуй все у них тут вышло. И кота первым не запустили.

Наступила странная, неестественная после стрельбы, звенящая в ушах и пахнущая пороховыми газами тишина, которую разбавляли звуки, доносившиеся со стройплощадки. Марк стоял в углу, находящемся по диагонали к входному проему. Лицо сосредоточено, пистолет в вытянутой, чуть согнутой в локте, правой руке. Хорошая позиция – пока не придется перезаряжать оружие или рука не устанет держать ТТ. Но выйти – никак. Сделаешь движение, высунешься – и попадешь на прицел к красотке с «береттой».

Во рту у Жеки пересохло и почему-то хотелось пива. Мексиканского лагера прямо из бутылки, с застрявшей в горлышке долькой лайма – как подавали его тогда в лондонском «Barrio Central» и в похожих заведениях, ориентирующихся на латиносов. Как будто эти простые желания защитят его в перестрелке.

– Кто они? – сглотнув, спросил Жека, не надеясь получить ответ, но Марк произнес, не опуская пистолет:

– Стальные Симпатии.

Точно. Жека вспомнил, как у него… Ладно, у Фью… Нет, все-таки у них обоих (спала она с ними по очереди) была девушка, которая увлекалась аниме. С ее подачи Жека посмотрел несколько выпусков малоизвестной, но культовой серии. Называлась она как раз «Стальные Симпатии». Этакие небрежно нарисованные лупоглазые «Ангелы Чарли», девушки – наемники в вызывающих нарядах. В паузах между бесконечными опасными заданиями Стальные Симпатии, как сами себя называли героини, вступали в такие же бесконечные сексуальные связи с клиентами, врагами, друзьями, друг с другом и даже (дело происходило в будущем) с роботами. После серии с роботами Жека, похохотав, бросил их смотреть. А сейчас оставалось только надеяться, что эти Стальные Симпатии назвали себя так не потому, что у них есть пробивающие стены пули – какие были у тех, мультяшных героинь.

Правая рука Марка, в которой был пистолет, явно устала, он перехватил ее левой, еще через десять секунд сделал шаг, отступая в сторону. В этот момент что-то мелькнуло, на секунду заслонив свет. Новопашин резко, вместе с Жекой, обернулся к улице, шагнув влево, но большего сделать не успел. Красотка–головорез, отступившая в соседнюю по лестничной площадке квартиру и перебравшаяся с балкона на балкон, зашла Марку в тыл и открыла огонь. Марк выстрелил тоже. Его пуля угодила в потолок, а сам он, выронив оружие, рухнул на пол, заливая его кровью из простреленного правого бока.

В первую секунду кровь брызнула тонкой струйкой, попав, в том числе – на стены и на Жеку. Капли крови на стене расплылись архипелагами неизученных островов. И сразу же давление ослабло, ушло, оставив кровь сочиться из раны, а Марка – дышать через раскрытый, словно жабры вытащенной из воды рыбы, рот. Жека беспомощно смотрел на него, понимая, что не может ничем помочь раненому. Губы того, мгновенно побелевшие, еле-еле шевелились, что-то неслышно шепча.

Хрустнула гильза под ногой красотки–головореза. Та вошла в комнату с балкона, держа Жеку, думавшего про «Deadwood», на мушке. Плотно сжатый рот и холодные глаза. Быстрый оценивающий взгляд, брошенный на Марка. Никакого замешательства, никаких колебаний, сожалений или эмоций, когда она направила ствол «беретты» в голову экс-копу. Жека успел отвернуться перед тем, как грохнул выстрел. Его щеку обдало веером брызг.

Герои должны умирать.