Кровь и крест

Зал выглядел богато и элегантно. Конрад обратил внимание на изящную мебель, он сроду не видывал подобной красоты. Мебель действительно была хороша, из итальянской груши, красновато-коричневого цвета, украшенная резьбой, изображавшей сцены из жизни животных; окна и стены задрапированы тёмно-синим тяжёлым шёлком. Привлекал внимание родовой герб Сполетто – золотая корона – принадлежность к королевскому дому, довлеющая над двумя скрещенными мечами на ярко-синем фоне щита, покрытого финифтью[8].

На стенах, украшенных шерстяными гобеленами, было развешано дорогое оружие: кинжалы с драгоценными рукоятками, мечи различной формы и длины, таинственно блестевшие в полумраке зала.

Едва гости успели оглядеться, как появился горбун с юным пажом, одетым в тёмно-синюю курточку с изображением герба Сполетто на груди.

– Герцог примет вас, – он указал жестом на Альберта. – А вы, – горбун небрежно кивнул Конраду, – следуйте за пажом. Он проводит вас в приготовленные покои.

Конрад послушно удалился. Альберт же последовал по длинному коридору за горбуном. Они остановились около массивной двери, освещённой факелами, прикреплёнными к стене.

– Прошу вас, входите, – горбун открыл дверь перед Альбертом.

Альберт вошёл в покои герцога, они оказались просторными и вычурно отделанными малиновым бархатом в сочетании с золотыми кистями. Бархат и кисти были везде: на пологе кровати, на креслах, подушках, занавесках, драпировке над камином.

Хозяин бархатного будуара, герцог Сполетто, человек, много повидавший в жизни, похоронивший жену, вырастивший двух дочерей и выгодно устроивший их судьбу, изрядно поседевший от постоянных забот, сидел в огромном кресле, обложенный всё теми же бархатными подушками.

– Прошу вас, Альберт, – герцог жестом пригласил гостя присесть.

Альберт послушно опустился в удобное мягкое кресло, щедро заваленное маленькими пуфиками из малинового бархата. На него сразу же навалилась дрёма, он словно опустился в сонное царство, видимо, сказалась дальняя дорога…

– Я рад, что вы приняли моё предложение, и прибыли в замок. Буду краток: мне нужна любовь графини Рамины Марицетти, я добиваюсь её вот уже два года, с тех пор как умерла моя жена. Рамина – единственная дочь графа Джакомо Марицетти, он обожает её и всячески балует. Поверьте, своей красотой Рамина сводит с ума! Конечно, я старше её почти на двадцать лет, но я богат, на здоровье не жалуюсь и могу ещё вполне иметь детей. Я просил руки Рамины у графа. Он как человек здравомыслящий прекрасно понимает, насколько я выгодная партия для его дочери, тем более что дела семейства Марицетти несколько пошатнулись. Но прекрасная Рамина увлеклась заезжим князем Берталуччи, своим кузеном. Этот проходимец появился неизвестно откуда, явно решив на ней жениться! Я справлялся через своих людей – Берталуччи разорён, единственный выход для него из сей щекотливой ситуации – выгодная женитьба. Конечно, все в округе Сиены знают о том, что он – мот и ничтожество. Но, к сожалению, Рамина не хочет ничего про это слышать, считая, что я оговариваю её возлюбленного из ревности. Поэтому я решился на крайние средства – прибегнуть к магии. Но только прошу вас: ничего устрашающего и имеющего отношение к нечистой силе, иначе я разрываю с вами договор. В случае успеха обещаю вам тысячу золотых флоринов.

Почти уснувший Альберт встрепенулся при упоминании золотых флоринов. Он приосанился и тут же самонадеянно заявил:

– Не волнуйтесь, ваша светлость, считайте, что вы уже женаты. Приступим прямо с завтрашнего дня. Я всё обдумаю и решу, с чего конкретно начать.

* * *

Рано утром на следующий день Альберт и Конрад приступили к исполнению своих магических обязанностей. Для необычных нужд им выделили помещение в западном крыле замка, где ранее находились покои герцогини и дочерей Его светлости, теперь же пришедших в запустение и уныние.

Альберт сел в кресло, явно задумавшись: с чего начать? А сделать это было необходимо, иначе прощай, тысяча вожделенных флоринов! Недолго предаваясь раздумьям, он открыл свой излюбленный трактат о талисманах, не раз выручавших его в жизни, и решил для затравки сделать для герцога, потерявшего покой, талисман любви.

Альберт не раз изготавливал подобный талисман, который пользовался огромной популярностью в Савойе, откуда он прибыл, но вот эффективность сего «магического предмета» была весьма сомнительной. Порой он срабатывал практически сразу, как только желавший приобрести любовь надевал его на шею, а порой происходили недоразумения и осложнения, как в последний раз, заставившие алхимика скоропалительно покинуть насиженное тёплое место с отлаженным ремеслом.

Альберт вздохнул, вспомнив былую сытую жизнь… И в силу живости своего характера и с верой в счастливую звезду постарался отогнать от себя печальные мысли и забыть обо всех неприятностях, постигших его в Савойе.

Сейчас ему следовало сосредоточиться. Он прекрасно понимал, что герцог – не наивные горожане, обмана и промашки не потерпит, да ещё повесит перед воротами замка, чего доброго.