Кровь данов

— С Джогу-Вара как раньше жили, так и сейчас живите. Как на Гремучей поляне порядок наведете, носа туда больше не кажите. Границы свои с землей Джогу-Вара не нарушайте. Сосед он добрый, для людей неопасный. То нами проверено.

«Надеялся, наверное, паскудник, что порешим мы Хозяина гор, — беззлобно подумал Хоар. — Пастбища там добрые».

Сожаление легко читалось на хитром лице сельского старосты.

— Пир почтим, но ненадолго. С утра рано выйдем. Хвостом кто пойдет за нами — убьем. — Хоар не угрожал. Рассказывал. И добавил то, что сказать должен был Хродвиг: — Положенный даном Дорчариан оброк по осени заплатите полностью.

Эйдир вздохнул и вновь кивнул.

— Теперь иди.

Обрадованный староста с неожиданной для его фигуры резвостью скрылся со двора, и вскоре с улицы раздался его требовательный голос, распекающий кого-то.

Хоар подошел к дому на колесах и присел на ступеньку.

— Я ему все обсказал, Хранитель. Он сделает все, что ты повелел.

Хранитель рассеянно кивнул. Он наблюдал, как Немой с Ултером вывели из хлева Тихоню. Теперь мальчик миловался с ней, кормя морковкой. Кобыла уже успела соскучиться по хозяину и, схрумкав морковку, ласково фыркала в ответ.

— Ты пошлешь груз имперца в Декурион. Колесо, механизмы, инструменты. Длинной дорогой, в долину не спускаясь… — тем же пугающе-безжизненным, отстраненным голосом продолжил Хродвиг.

— Это ж до середины осени идти! — возмутился Хоар.

— Пусть. Меньше лишних глаз, — ровно ответил старик. — С Аскодом пошлешь троих из охраны.

— Имперца — в священный город дорча? — вскочил со своего места Хоар. — Чужака?

«Неужели это все-таки произошло и он обезумел?» — Хоар со страхом посмотрел в белое восковое лицо Хродвига.

— Гимтар руку отдаст за это колесо, — неожиданно ответил Хранитель. Жизнь вновь появилась в его голосе. — Они озолотятся, когда соседи встанут в очередь за мукой…

Хродвиг пожевал губами, лицо его исказилось, и ледяная маска слетела с лица.

— Чьи это слова?! — закричал старик, схватив посох и стуча им об пол.

Хоар узнал свою речь, которую он произнес на поляне за околицей Ойдетты. Тогда они впервые увидели сломанное льдом колесо Аскода. Ултер, знакомивший Тихоню с Ойконом, отдал поводья кобылы мальчику и подошел ближе.

— Чьи это слова? — требовательно повторил Старик.

Хоар сел обратно на ступеньку. И, глядя на Хранителя снизу вверх, коротко ответил:

— Мои.

— Где больше всего имперских глаз и ушей?

— В долине.

— Как передать Гимтару механизм и того, кто его сделал? Не спускаясь в долину?

Хоар задумался и тут же ответил. Разгадывать загадку, зная отгадку, было просто.

— Зимуют дан с танасом в Декурионе.

— Поэтому имперец едет с моей охраной в моей повозке со своим барахлом в Декурион! — вновь крикнул Хродвиг. — И носа не кажет из нее! Чтобы все думали, что это еду я, глава Суда Хранителей! Ты понял?

— Понял, учитель, — против воли давнее слово вырвалось у Хоара. Но старик не обратил на это внимания.

— Повинуйся мне, — тяжело дыша, сказал он. В груди у него что-то клекотало и лопалось. — И не заставляй меня сомневаться в тебе. И в моем выборе.

В ответ Хоар склонил голову.

«Благо для дорча прежде всего. Здесь безумию места нет».

— Трое из охраны с имперцем и механизмом следуют в твоей повозке дальней дорогой в Декурион. Ученый не выглядывает из повозки, чтобы окружающие решили, что едет Хранитель, — по давней привычке, заведенной между ними, подытожил распоряжение Хоар. — Ты, Ултер, я и двое из охраны едем… — Хоар споткнулся и все же не смог произнести пугающие слова. — Туда.

— Верно, — успокоился Хранитель. — Я возвращаюсь в Город мертвых.

— Как это верно? — вдруг сказал Ултер. — Еще про одного забыли!

Если бы кобыла Тихоня заговорила, Хоар удивился меньше. Все, о чем он только что говорил с главой Суда Хранителей, не предназначалось для мальчишеских ушей!

Хоар набрал воздуха в грудь, собираясь отчитать Ултера…

— И кого же мы забыли? — совсем другим тоном спросил Хродвиг.

— Его! — возмутился Ули и навел указательный палец на Ойкона.

Все посмотрели на деревенского дурачка. Тот целовал кобылу в морду и шептал что-то.

— А что с ним? — поинтересовался Хоар. — При чем здесь он?

«Кроме того, что он слабоумный».

— Он нам помог! — крикнул Ултер. — А здесь его забьют, засмеют, затравят.

— Мы попросим. Или прикажем Эйдиру поберечь мальчика, — пожал плечами Хоар.

— Нет! — топнул ногой наследник.

— Он нам помог. Но теперь он бесполезен, — жестко прервал беседу Хродвиг. — Он останется здесь.

— Нет! — тряхнул головой Ултер. — Я дал ему слово.

И что на парня нашло?

— Что ты обещал? — спросил Хродвиг.

— Что позабочусь о нем! — Парень упер руки в бока и набычился.

— Чье слово ты дал? — Тяжелый взгляд Хродвига придавливал правнука к земле. Хранитель взялся за посох.

Недавно староста Ойдетты, взрослый мужчина, не вынес этого страшного взгляда и упал на колени, но Ултер нахмурился сильнее и сделал шаг вперед:

— Свое! Сына дана Дорчариан! Мне можно! Ты сам говорил!

— Хорошо! — поднял ладонь вверх Хранитель. — Хорошо. Тебе — можно. Я согласен.

— И как же ты будешь заботиться о нем? — подал голос Хоар.