Кровь ацтека. Тропой Предков

Когда шаги незваных гостей стихли в отдалении, я ещё долго сидел в тайнике и не скоро решился, выбравшись из подпола, потихоньку подойти к занавеске из одеяла и робко выглянуть в затемнённое главное помещение. Там вроде бы никого не было, но, опасаясь, что кто-то всё же остался, чтобы следить за мной, я решил не выходить наружу через дверь. Вместо этого я распахнул плетёные ставни, прикрывавшие окошко позади койки клирика, и выбрался в переулок. Судя по положению луны, я вернулся домой с праздника уже более трёх часов назад и добрых два из них просидел в подполе, укрывшись в тайнике.

Крадучись, я отошёл от богадельни на пару кварталов, после чего выбрал себе местечко, откуда мог тайком наблюдать за улицей, что вела к её входу. Мне казалось, что вряд ли отец Антонио будет возвращаться домой другим путём.

По прошествии некоторого времени со стороны площади потоком хлынули люди, по большей части основательно выпившие. Ближе к рассвету появилась шумная компания — с ней, пошатываясь, брёл и мой благодетель. Выскочив из своего укрытия, я отвёл его в сторонку.

   — Кристо, Кристо, что случилось? Ты что, увидел привидение? У тебя вид как у Монтесумы, узнавшего, что Пернатый Змей Кецалькоатль затребовал его трон.

   — Падре, у нас, похоже, беда, — заявил я и сбивчиво поведал ему о зловещей старухе в чёрном и человеке по имени дон Рамон, шарившем в нашем приюте.

Отец Антонио перекрестился.

   — Мы пропали.

Я испугался ещё больше.

   — Но что всё-таки случилось? Кто эти люди, зачем мы им нужны? С чего бы какому-то незнакомому человеку желать мне зла?

   — Рамон — это не человек, это сущий дьявол.

Клирик схватил меня за плечи, и голос его задрожал:

   — Кристо, ты должен немедленно бежать из города!

   — Но я... куда же я пойду? У меня нет знакомых в других местах.

Отец Антонио увлёк меня во мрак узкого переулка.

   — Я знал, что однажды они явятся. Я понимал, что тайна не может остаться погребённой вечно, но никак не думал, что тебя найдут так быстро.

Я был ещё совсем мальчишкой и так перепугался, что готов был заплакать.

   — Что я сделал?

   — Это не имеет значения. Единственное, что сейчас важно: надо немедленно бежать. Ты должен покинуть город по дороге, что ведёт на Ялапу. Там скоро ярмарка, отовсюду стекается народ, и в толпе ты сможешь легко затеряться.

Я пришёл в ужас. Отправляться в Ялапу, одному? Но дотуда несколько дней пути!

   — Ладно, допустим, доберусь я туда, и что мне там делать?

   — Ждать меня. Я прибуду позже, и брата Хуана возьму с собой. А ты будешь толкаться на ярмарке до моего появления.

   — Но, падре, я не...

   — Не перебивай! — Отец Антонио снова схватил меня за плечи, да так сильно, что буквально впился ногтями. — Другого пути нет. Если они найдут тебя, то убьют.

   — Почему?

   — Я не могу ответить тебе, Кристо. Если что-то и может спасти тебя, то лишь полное неведение. С этого момента не говори по-испански. Говори только на науатль. Они будут искать метиса. Никогда не признавайся в том, что ты метис. Ты индеец. Называйся индейским именем, а не испанским.

   — Но...

   — Уходи немедленно! Vayas con Dios[25]. И да будет Господь твоим защитником, потому что ни один человек и пальцем не пошевелит, чтобы помочь метису.

16

Я покинул город ещё до рассвета и шёл быстрым шагом, стараясь не бросаться в глаза. Несмотря на ранний час, по дороге уже брели путники и тянулись ослы и мулы, навьюченные товарами с испанских кораблей. Впереди меня ждала неизвестность. В Веракрусе я знал каждый закоулок, но теперь покидал его в страхе, усугублявшемся полнейшим неведением, ибо не имел понятия ни о том, от чего мне приходится бежать, ни о том, с чем придётся вскоре столкнуться. Дорога на Ялапу выходила из города и шла на юго-запад. Сперва она пролегала между песчаными дюнами, затем вела через болота и небольшие озёра, а потом поднималась вверх, взбираясь по склону горной гряды. Как только пески и болота остались позади, а дорога пошла в гору, жара tierra caliente, горячей земли, медленно спала.

Деревня Ялапа находилась довольно высоко в горах, во всяком случае, вне пределов досягаемости болотных миазмов, ежегодно уносивших жизни пятой части населения Веракруса. Главным образом она служила местом отдыха и перевалочным пунктом на пути между Веракрусом и Мехико, однако с прибытием казначейского флота необычайно оживлялась: тут устраивали ярмарку.

Такого, чтобы кто-то проделал весь путь до Ялапы в карете или на телеге, я не видел. Даже самых больших любителей удобств подвозили, сколько возможно, а дальше начинались горные тропы, непреодолимые для колёсных экипажей. Поэтому приходилось путешествовать верхом на лошадях, мулах или на своих двоих. Ну а если дело касалось очень состоятельных людей, то они передвигались в паланкинах или портшезах, подвешенных на двух длинных шестах. В городе такие носилки обычно таскали слуги, но в горах шесты прикрепляли к мулам.