Читаем «Крот» в генеральских лампасах полностью

На другой день Поляков отправился в поликлинику по месту жительства, прошел, как положено, полное медицинское обследование, и через неделю медкомиссия дала заключение, что ему не противопоказаны поездки в жаркие южные страны. Так легенда о невозможности работать в Индии лопнула, как мыльный пузырь. И опять на душе у него было скверно: он понял, что непосредственная опасность с каждым днем приближается, что вести себя надо теперь в высшей степени осмотрительно. Голос разума подсказывал, что пришло время прекратить всякие контакты с американской разведкой. Так он и поступил. После этого ему вообще не хотелось уже ничего. Апатия и некая отстраненность от всего происходящего буквально сковали его…

***

На основании полученных из ГРУ данных в конце июля 1980 года первым отделом Третьего главного управлении КГБ СССР на Полякова было заведено дело оперативной проверки (ДОП) «Измена Родине в форме шпионажа». Фигуранту дела дали кличку «Дипломат». Воспользовавшись нахождением Полякова в отпуске в Москве, в Дели была командирована группа сотрудников ГРУ и КГБ для проведения негласного обыска в его квартире. В специальном кейсе с фотоаппаратурой были обнаружены пять таблеток, которые были направлены в Москву для исследования на принадлежность их к средствам проявления тайнописи [83]. Но тогда тайнописную копирку и письма-прикрытия, закамуфлированные в лежавшую на столе книгу «Энциклопедия рыболова», обнаружить не удалось. Зато были найдены не имевшие отношения к уликовым материалам дорогостоящие ценности, превышающие семимесячное денежное содержание военного атташе, два охотничьих ружья и комплект высококачественной фотоаппаратуры марки «Никон».

Доложив обо всем этом заместителю Председателя КГБ генералу армии Г. К. Цинёву, начальник Третьего главного управления Комитета госбезопасности Николай Алексеевич Душин предложил провести наиболее острые мероприятия по ДОП, а затем совместно со Следственным отделом решить вопрос о возможности возбуждения уголовного дела.

Выслушав Душина, Цинёв некоторое время сосредоточенно морщил лоб, потом твердым, не терпящим возражений голосом сердито произнес:

— Никаких улик против Полякова вы не получили и, скорее всего, не получите! И потому я не могу дать санкцию на предлагаемые вами мероприятия. Закрывайте ДОП!

Надо отдать должное начальнику Третьего управления, он умел владеть собой, как и подобает руководителю большого коллектива военной контрразведки, но на сей раз, невзирая на высокое положение Цинёва, возразил:

— Я не понимаю вас, Георгий Карпович, на каком основании мы должны закрывать ДОП, не проведя еще комплекса запланированных мероприятий?

Цинёв успокаивающе поднял руку:

— Я не могу дать вам санкцию на продолжение проверки только потому, что советский генерал не может быть шпионом! Если мы начнем подозревать генералов из разведки, то на кого же будем тогда опираться?! — повысил голос зампред КГБ.

Душин немного растерялся, возникла неловкая пауза, но он взял себя в руки и негромко, настороженно спросил:

— Получается, что мы не должны в таком случае считать предателем и Власова? Он ведь тоже генерал?!

Цинёв, махнув рукой, гневно бросил:

— Во-первых, он не был разведчиком! Во-вторых, он и не шпион! Все! Давайте закончим на этом!

Маленький ростом, бритоголовый генерал армии вышел из-за стола и, протянув Душину руку на прощание, заметил:

— Если откроются новые обстоятельства в отношении Полякова, прошу ставить меня в известность…

Таким образом, снобизм зампреда КГБ СССР не позволил военной контрразведке продолжать проверку Дипломата, что давало возможность хитроумному американскому шпиону Полякову оставаться активным «кротом» еще на какое-то время.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии