Кронштадтский мятеж

Как видно, падение производства в сельском хозяйстве оказалось относительно меньшим, нежели в промышленности. И это не случайно. Огромные социальные завоевания, которые получила деревня в результате победы Октябрьской революции, благотворно сказались на сельскохозяйственном производстве даже в условиях военного лихолетья. С другой стороны, мелкотоварное крестьянское хозяйство в России было еще слабо связано с техникой, почти не потребляло машин, искусственных удобрений и т. п. Естественно, что эти более простые (или даже иногда примитивные) формы ведения хозяйства оказались более устойчивыми по отношению к тяжелому экономическому положению, вызванному гражданской войной и интервенцией. Академик С. Г. Струмилин отмечал еще в 20-х годах, что средняя производительность одного работника в сельском хозяйстве была выше, чем в промышленности, и в 1920 г. составляла 84 % довоенного уровня. [62]Однако хозяйственная разруха, падение индустриального производства не могли не сказаться самым болезненным образом на сельскохозяйственном производстве. В 1920 г. промышленность смогла изготовить по сравнению с 1913 г. лишь следующее количество необходимых деревне машин (в %): плугов — 13,3; веялок — 7,4; борон — 5,8; молотилок и сеялок — 1,6 и т. д. [63]Как видно, производство сельскохозяйственных орудий было крайне недостаточным. В этих условиях совершенно очевидно, что деревня использовала старые, изношенные орудия, а это в самом близком времени должно было усугубить положение в сельском хозяйстве.

Сократилось промышленное производство потребительских товаров, равно необходимых как в городе, так и в деревне. Потребление некоторых основных видов таких товаров на душу населения видно из следующих данных: [64]

Потребление названных товаров на душу населения даже в 1913 г. следует признать незначительным — ведь речь идет о потреблении в течение целого года! Что же касается соответствующих данных за 1920 г., то этот уровень надо признать необычайно низким. В основном сокращение производства потребительских товаров отмечалось среди рабочих и вообще всех категорий трудящихся городов. По справедливому суждению В. И. Ленина,

«во время гражданской войны крестьянство получило больше экономических выгод, чем тот же пролетариат». [65]

В целом сельское население питалось лучше, чем городское, а нехватку промышленных товаров деревня ощущала не так остро — и в дореволюционное время эти товары сравнительно мало употреблялись в деревне. Таким образом, основная тяжесть экономической разрухи легла на плечи рабочего класса России.

В годы гражданской войны торговля между городом и деревней почти полностью прекратилась. Денежные знаки обесценивались, и процесс этот нарастал с каждым годом, а потом и с каждым месяцем. Номинальная зарплата рабочих выросла необычайно: в 1920 г. месячный заработок заводского пролетария составлял порой несколько тысяч рублей. Однако эти чудовищные суммы имели очень малую реальную значимость. По подсчетам С. Г. Струмилина, средняя зарплата рабочего в реальном исчислении составляла по отношению к уровню 1913 г.: в первом квартале 1921 г. — 21 коп. в месяц, а во втором квартале — 16 коп. [66]

В условиях падения реальной стоимости денежных знаков Советское государство распределяло продукты потребления преимущественно в форме прямой выдачи по карточкам. С 1920 г. эти выдачи стали осуществляться бесплатно. В конце 1920 — начале 1921 г. бесплатными сделались городской транспорт, коммунальные услуги, бани, была отменена квартирная плата и т. д. В целом по стране натуральные выдачи составляли следующую долю в заработке рабочего: в 1919 г. — 73,3 %, в 1920 г. — 92,6, в 1921 г. — 86,2 %. [67](Данные за 1921 г. нуждаются в пояснении: некоторое уменьшение удельного веса натуральной оплаты по сравнению с предыдущим годом объясняется началом внедрения новой экономической политики; для первой половины 1921 г. характерно еще большее сокращение роли денежной оплаты, которая в ту пору практически утратила всякое реальное значение.)