Крокодил Генма и его друзья (СИ)

— Оно касается Акацуки и Оканегакуре.

Цунаде вынырнула из раздумий и воспоминаний, окинула Генму таким взглядом, что тот чуть сенбоном не поперхнулся. Чебура крепче прижался к Шизуне, ища защиты.

— Про Акацуки отправь, Деревню не трожь, — сказала Цунаде веско. — Нечего трогать мой новый дом своими донесениями. Остальное я и сама учителю объясню, когда доберусь до Конохи.

— Разве наши Деревни не дружат? — спросил Чебура.

— Великие Деревни дружат только друг с другом, — объяснила ему Шизуне, — а все мелкие деревни считают лишь объектом интересов.

— Но это же неправильно! Жаль, что я этого не знал, — огорчился Чебураске, — я бы поговорил тогда и с Мизукаге, и с Казекаге об этом.

— Говоришь, вы помогли Теруми Мэй близко-близко подружиться с Итачи? — невпопад спросила Шизуне, глядя на Генму.

Тот опять поёжился: добровольно взваленная на себя сверхсложная миссия, с каждым днем становилась всё труднее и опаснее. Вернется ли он живым и свободным в Коноху?

Тем временем в Сунагакуре

— О, вы тоже за песком?! — радостно поприветствовали Сасори охранники. — Сейчас пошлём за Казекаге!

— Нет, я не за песком, — проскрипел Сасори, но слишком поздно.

— В прошлый раз ваши шиноби оставили нам озеро, — дружелюбно сказал один из шиноби. — Вы приехали создать еще одно?

— Я не умею создавать озера, — уже раздраженно проскрипел Сасори и добавил, исключительно из перфекционизма. — Могу построить мост над озером, но с условием, что никто не будет подкладывать в опоры взрывающуюся глину, и не будет рисовать плакаты на взрыв-тэгах.

Судя по ошарашенному виду охранников, такого они себе даже представить не могли, и Сасори усмехнулся снисходительно — что взять с молодежи? Понаберут генинов, а спрашивают как с джонинов.

— И вообще, я приехал навестить бабушку, а не мосты строить, этого добра мне и в Стране Волн хватает, — сообщил Сасори.

— Бабушку? — насторожились охранники.

— Бабушку Чиё, — объяснил Сасори, и задумался, а не сболтнул ли он лишнего.

— Чиё ба-сама! Но тогда вы… Сасори Красный Скорпион!

Сасори не стал отвечать, он и сам прекрасно знал, кто он. Неожиданно охрана расступилась, и пригласила Сасори внутрь, уверяя, что его уже ждут.

— А где бабуля? — спросил Сасори, оказавшись внутри пустого двора.

— Я здесь! — прогремел голос сверху. — Давай, Йондайме, не медли, мой внук убил Третьего Казекаге, бей первым! Императорское Погребение золотым песком, только озеро не задень!

— Да-да, я уже атакую, — донесся добродушно-расслабленный голос.

На стене появился Четвёртый Казекаге, лениво складывающий печати. Сасори приготовился уходить от атаки, но Казекаге никуда не торопился.

— Привет, бабуля, — сказал Сасори.

— Зачем ты вернулся в деревню? — сердито спросила Чиё.

— Сам не знаю. Внезапно оказалось, что я, мастер марионеток, сам был чужой марионеткой. Мы попытались начать новую жизнь, но там постоянно нужно было заниматься какой-то ерундой, строить мосты и новых марионеток для постройки мостов, и другие постоянно ломали моих кукол.

— И поэтому ты пошел в Деревню Песка, чтобы старая бабуля тебя защитила, как в детстве? — в голосе Чиё слышался неприкрытый сарказм.

— Нет, я… — Сасори раздражённо выдохнул и крикнул, желая прервать этот неприятный разговор. — Йондайме, да атакуй уже!

— Не выходит, — немного озадаченно сообщил Казекаге. — Печати есть, а толку нет.

— Твои техники — врождённые! — крикнула Чиё. — Они на уровне инстинктов! Не думай! Делай!

Шея Казекаге внезапно вытянулась и удлинилась, а голова впилась в плечо марионетки Сасори. Раздался отвратительный скрежет и треск, Казекаге схватился за одну щеку, а Чиё за обе.

— Что это? — крикнула она.

— Марионетки взбунтовались, говорят, Казекаге ненастоящий! — крикнул Сасори, безумно хохоча.

— Когда я говорила о том, что надо быть гибче, я не думала, что ты настолько буквально меня поймешь!

— Бабуля, это не Четвёртый Казекаге, это мой бывший напарник — Орочимару, один из саннинов.

— Ох, внучек, — покачала головой Чиё, — вечно тебя заносило в дурные и неподходящие кампании!

— Так, кажется, я сломал зуб, — сообщил лже-Казекаге. — И я обещал Гааре поиграть с ним, так что я пошёл.

С этими словами он развернулся.

— А ну стоять! — синхронно взревели Сасори и Чиё, выпуская своих марионеток.

*

Орочимару оказался упрям, отказывался признавать, что он не Казекаге, и всё порывался поиграть с детьми и отправиться управлять деревней. На этом его и подловил Сасори, подговоривший Чиё и Гаару подыграть ему.

— Папа, я же стану Казекаге? — спросил Гаара.

— Разумеется, станешь! — заверил его Орочимару.

— Но я же не могу стать Казекаге, пока ты им являешься. А если ты умрешь, то не успеешь уже порадоваться, что я стал Казекаге! Можно, я прямо сейчас стану Казекаге? Хотя бы на день?

Дурацкая уловка, но, как ни странно, сработала. Даже более того, к Орочимару внезапно вернулась память. Но, к удивлению Сасори, никаких попыток бегства Орочимару не предпринимал, лишь попросил его освободить «по старой дружбе», упирая на то, что ему надо вернуться в Деревню Звука и заботиться о своих подчиненных.