Кризис

По завершении Второй мировой войны союзники подвергли 24 уцелевших важнейших нацистских вожаков трибуналу в Нюрнберге и осудили их за военные преступления. Десятерых приговорили к смертной казни, среди них наиболее высокопоставленными персонами были министр иностранных дел рейха Иоахим фон Риббентроп и глава Люфтваффе Герман Геринг. (Последнему удалось покончить с собой накануне запланированной казни.) Семерых других осудили на длительное или даже пожизненное тюремное заключение. Трибунал также приговорил множество менее высокопоставленных нацистов к более коротким срокам заключения. Союзники вдобавок провели массовую «денацификацию» населения Германии: детально изучали нацистское прошлое многих немцев и отправляли их на перевоспитание.

Но Нюрнбергский трибунал и денацификация не избавили Германию от нацистского наследия. Миллионы простых немцев, которые либо сами являлись убежденными нацистами, либо следовали нацистским приказам, преследованиям не подверглись. Поскольку судебные процессы проводились союзниками, а не самими немцами, как-то не подразумевалось, что немцы должны принять на себя ответственность за действия своей страны. В Германии эти процессы рассматривались как Siegerjustiz, как откровенная месть победителей побежденным. Собственная судебная система ФРГ также проводила расследования и выносила приговоры, но масштаб этой деятельности изначально был ограниченным.

Практической проблемой для союзников и для немцев в создании дееспособного послевоенного правительства Германии было то обстоятельство, что любое правительство требует наличия чиновников с опытом. Но по состоянию на 1945 год подавляющее большинство немцев, обладавших таким опытом, приобрело его при нацистах, из чего следовало, что все потенциальные послевоенные немецкие чиновники (включая судей) либо являлись убежденными нацистами, либо, по крайней мере, сотрудничали с нацистами. Единственным исключением были немцы, которые сумели эмигрировать или угодили в нацистские концлагеря, где, конечно, они никак не могли приобрести опыт государственного управления. Например, первым канцлером ФРГ после войны стал Конрад Аденауэр, которого нацисты когда-то вышвырнули с поста бургомистра Кёльна. Политика Аденауэра, которой он придерживался в должности канцлера, описывается как «сочетание амнистии и интеграции»; за этими словами кроется нежелание выяснять у граждан страны, чем они занимались при нацистах. Вместо этого правительство сосредоточилось на решении насущных задач: как накормить и где приютить десятки миллионов недоедающих и бездомных немцев, как восстановить разбомбленные города и разрушенную экономику, как вернуть доверие к демократической власти после 12 лет нацистского правления.

Потому большинство немцев со временем стало считать, что нацистские преступления совершались немногочисленной кликой злонамеренных лидеров, что подавляющее большинство граждан страны ни в чем не виновато, что простые немецкие солдаты лишь героически сражались против русских и что (приблизительно к середине 1950-х годов) не осталось важных судебных расследований, которые еще предстоит провести. Кроме того, отказу западногерманского правительства от преследования нацистов способствовало широкое присутствие бывших нацистов среди следователей: так, 33 из 47 чиновников западногерманского Федерального криминального бюро (Bundeskriminalamt) и многие сотрудники западногерманской разведывательной службы являлись ранее членами фанатичной нацистской организации СС. Будучи в Германии в 1961 году, я порой слышал панегирики нацистскому периоду от немцев старшего поколения, которым при нацистах было за тридцать или сорок (мы с ними достаточно сблизились, и они откровенничали со мной наедине). Например, муж женщины-музыканта, с кем я играл сонаты для виолончели и фортепиано, однажды объяснил мне, что истребление миллионов евреев, о котором столько говорят, математически невозможно, следовательно, это всего-навсего чудовищная ложь. Еще одна пожилая немка позволила мне прослушать патефонную запись речи Гитлера; сама она внимала фюреру с явным удовольствием.

В 1958 году министры юстиции всех западногерманских земель наконец-то учредили общее агентство, призванное объединить усилия по выявлению нацистских преступников на территории страны и за пределами Западной Германии. Главной фигурой этого агентства стал немецкий еврей, юрист Фриц Бауэр, член антинацистской социал-демократической партии, вынужденный бежать из Германии в Данию в 1935 году. Он приступил к расследованиям сразу по возвращению в Германию в 1949 году. С 1956 года до своей смерти в 1969 году он занимал должность главного прокурора земли Гессен. Основной принцип Фрица Бауэра заключался в том, что немцы должны осудить самих себя. Это подразумевало, что нужно преследовать в судебном порядке всех рядовых нацистов, а не только их вожаков, как поступили союзники.