Крюк

Все Потерянные Мальчики окружили его и продолжали выкрикивать приветствия. Эйс, Ноу Нэп, Доунт Аск, Тад Батт, Лэтчбой, Ту Смолл с Покетсом во главе пожимали друг другу руки. Потом они стали скандировать: «Пэн — молодец!» Питер продолжал есть. Никогда в жизни он не пробовал ничего подобного. Напротив него оказался какой-то Потерянный Мальчишка с набитым едой ртом. Он улыбался Питеру. Питер также улыбнулся ему в ответ, показывая свой набитый рот.

Тинк летала от стола к ветвям Дерева Никогда и обратно и кричала всем, кто ее мог слышать в этом шуме:

— Я знала, что он сможет! Я знала, что он сможет!

Потерянный Мальчик отрыгнул, покончив с едой. Один скорчил в ответ гримасу, потом другой. Питер наконец оторвался от тарелки и отрыгнул настолько громко, что все буквально покатились со смеху и попадали со скамеек на землю. Питер хохотал еще больше, чем кто-либо другой из них. Он совершенно забыл, кто он и почему оказался здесь. Он забыл о своих болезнях и боли. Он веселился от души и был слишком занят, чтобы беспокоиться об этом. Он схватил индюшачью ножку и сделал вид, что удирает с нею. Потерянные Мальчики, подыгрывая ему, пустились за ним вдогонку. Питер подпрыгнул, высоко держа над собой ножку, как будто хотел перепрыгнуть стол.

В этот момент угрюмый Руфио, который все это время молча вынашивал свою злобу, наконец потерял контроль над собой. Он смотрел, как этот лже-Пэн скачет и выделывает кульбиты, будто он — один из них, и это зрелище было для него невыносимым. С яростным криком Руфио схватил два кокоса и со всей силы запустил ими Питеру прямо в голову.

То, что случилось потом, навсегда останется в памяти Питера. Кто-то крикнул ему, предостерегая об опасности, Питер повернулся, уронил индюшачью ножку и поймал меч, который бросил ему в едином порыве Эйс. Потом он развернулся — грациозно, легко, как будто только этим и занимался всю свою жизнь. Меч словно прирос к его руке и был ее продолжением. Его лезвие со свистом рассекло воздух и одним махом разрубило оба ореха пополам, так, что их половинки попадали прямо к его ногам.

Вся публика одновременно вздохнула и замерла. Все, включая Руфио, смотрели на Питера с явным благоговением. Какой-то момент Питер неподвижно стоял с мечом в руке, не понимая, что произошло и как это ему удалось. Затем он бессильно опустил меч и медленно сел за стол, чтобы покончить с ужином.

Тинкербелл порхала в воздухе над головами мальчишек и светилась от счастья.

— Вот это времена настали, — шептала она про себя. — А какие игры-то пошли.

В глазах у нее стояли слезы.

Чудесный миг

Закат раскрасил небеса на западе в пурпурные тона. День таял, приближалась ночь. Вода в пиратской бухте Хука окрасилась в кровавый цвет. Темный корпус «Веселого Роджера», стоявшего на якоре, ритмично покачивался. Вода у берега была совсем спокойной. Дневные дела были завершены, и все пираты разошлись по пивным и тавернам, а также другим заведениям с еще менее благопристойной репутацией, чтобы вечерком повеселиться. Ветхие корпуса старых кораблей в полумраке были похожи на окаменевшие скелеты с торчащими костями, бледными черепами и в разноцветных лохмотьях.

Джек в треуголке, сделанной наподобие капитанской, только меньших размеров, смотрел вниз со своего места на жерле «Длинного Тома». Он осматривал окрестности, как рыцарь верхом на боевом коне, как хозяин всего этого. Грозный и внушающий восхищение «капитан» ехал верхом, держа руки на стволе ружья, а Сми придерживал его от возможного падения. Как дети на качелях, мальчик и мужчина были повернуты лицом друг к другу и смотрели, как луны на небе становятся все больше и больше.

Джек импульсивно повел рукой, и на лице его появилась ослепительная улыбка.

ЧТО ЭТО БЫЛ ЗА ЧУДЕСНЫЙ, ВОЛНУЮЩИЙ ДЕНЬ!

Занятия в каюте Хука после того, как был открыт сундук с бейсбольными карточками, продолжались совсем недолго. Оттуда Хук и Сми препроводили Джека на палубу и по сходне к докам, где пираты практиковались в фехтовании на саблях. Они то наступали, то отступали, и лезвия их сабель сверкали на солнце. Хук провел своего подручного и Джека через всю эту катавасию, как будто позабыв об опасности. Он с редкостным самообладанием прокладывал свой путь под звон и скрежетание металла, а Джек и Сми все время были вынуждены пригибаться пониже и шли с широко раскрытыми от страха глазами.

Когда они наконец оказались в безопасности, подальше от свиста смерти, Хук, помолчав немного, извинился перед Джеком, взял из рук Сми саблю, подозвал к себе ближайшую пару фехтовальщиков и начал поединок с одним из них.

— Защищайся, нападай. Назад, выпад! — поучал он злополучного пирата. — Нагнись вправо и…

Уф! Он моментально проколол пирата.

— Странный тип, ты видел, Сми? — поморщился Хук, когда пират свалился у его ног. — Он согнул колено!

Сми покачал пальцем, обращаясь к смертельно раненному парню:

— Тебе надо было сосредоточиться!

— Напряги отводящие мышцы, тогда сможешь двигаться! — добавил Хук.