Кристиан Фэй-2 (СИ)

  Мужчина оторвался от записей и огляделся. Темные коридоры особняка пустовали, но все же было в них нечто такое, от чего по спине Айвори бежали мурашки. Нечто живое, неведомое, незримое присутствие которого беспокоило его по вечерам, стоило сумраку спуститься на город. Оно кралось по этажам, растекалось за картинами и гобеленами, скапливалось в углах и наблюдало за хозяином дома, внимательно, словно хищник на охоте.

  Началось это недавно. Айвори возвратился с очередной проверки,-- он любил неожиданно нагрянуть среди рабочего дня на одну из фабрик и, сопровождаемый трясущимся управляющим, инспектировать здание от цоколя до чердака. По обыкновению он отослал водителя с экипажем, вошел в дом и запер дверь. Особняк томился во тьме: прислугу Айвори не держал, предпочитая убираться в кабинете и спальне самостоятельно, а остальные помещения держать закрытыми. Не зажигая свет,-- в своем доме он и без света ориентировался не хуже кошки,-- положил ключи на столик и снял пальто.

  Тогда-то он и услыхал этот звук, тихий и мимолетный, словно топоток мыши или шелест сухой листвы. Мыши, подумал он, продолжая раздеваться. Но по коже пробежал мороз, и рука сама потянулась к выключателю. Просто так, чтобы в ясном свете ламп еще раз убедиться в собственной правоте.

  Вот и сейчас ему почудилось, словно за его спиной кто-то прошелестел. Не шмыгнул, как бывало раньше, а неторопливо и величественно проплыл в сумраке ночи. Несколько минут Айвори вглядывался в мрак за распахнутой дверью, оставаясь сидеть на месте. Затем, когда сердце вернулось к обычному ритму, он вновь обратился к разложенным на столе листам.

  Левиафан Айвори не был стар,-- да, в черных, зачесанных назад волосах виднелась седина, но морщины не касались его гладко выбритого лица. Фигура с годами не раздалась, как бывало со многими мужчинами его возраста, вредных привычек он не имел, что тоже помогало оставаться в хорошей форме. Недавно ему исполнилось шестьдесят, и, отметив столь знаменательную дату в одиночестве, Айвори посетила идея написать мемуары. Бог видел, он прошел долгий и тернистый путь, который оказался бы по силам далеко не каждому. Заработать состояние, восстановить почти развалившиеся, заброшенные фабрики Южного Содружества, превратить их в прибыльные предприятия, кормившие тысячи семей прибрежных городков,-- все это сделал он, Левиафан Айвори. И, черт возьми, после всех достижений он не собирался поддаваться каким-то первобытным страхам.

  Совсем скоро, не успела голова фабриканта коснуться подушки, настало серое декабрьское утро. Айвори разлепил припухшие от недосыпа веки и без особых эмоций поднялся с кровати. Жизнь в одиночестве приучила его тело к определенному распорядку, и Айвори вставал без будильника в одно и то же время вне зависимости от того, сколько ему удалось поспать. Ему оставалось лишь отправиться в ванную и умыться без сетований и угрюмого вида -- все равно никто не мог их услышать или увидеть.

  Быстро собравшись, он позавтракал в кафе неподалеку, сел в экипаж и отправился на окраину города, вверх по склону прибрежного холма. Когда одноэтажные дома окраины остались позади, дорога вильнула в последний раз, скрывшись за густыми кустами лавровишни. Экипаж свернул за поворот, и взгляду открылось невероятное сооружение, настоящий гигант, слепленный из десятков зданий и чадивших железных труб. Выглядела фабрика так, словно ее перенесли в живописное место из самого центра рабочего гетто. Черный монстр стоял на самом обрыве Бирюзового залива, позади его бетонных стен с шумом бились волны и кричали чайки, а сверху из трубы на них изливалась бурая муть из фабричных недр. Отходы нужно было куда-то сбрасывать, а лучшего места, чем бескрайнее море, и в голову не приходило.

  Накрапывал дождик, успевший порядком надоесть за затянувшийся декабрь. Айвори поднял воротник легкого пальто и выскочил из экипажа, отмахнувшись от предложенного водителем зонтика. Пропрыгав по раскисшей грязи над скопившимися лужами, он взял себе на заметку выложить подъездную дорогу булыжником и влетел под высокие своды машинного зала. Где его уже ожидал опрятный молодой человек в черном костюме.

  Кристиан Фэй был единственным управляющим, кого Айвори так и не сумел застать врасплох. Уроженец Брюхвальда, всегда собранный, гладко выбритый, с неизменной улыбкой на лице, он неуловимо напоминал самого Айвори в молодости. За два года его работы производительность фабрики поднялась в несколько раз, не случилось ни единого несчастного случая, станки блестели и работали, и под сводами залов не смолкало равномерное уханье и удары. Сегодня они особенно раздражали затуманенное сознание Айвори.

  -- Кристиан, скажите им, чтобы стучали потише.-- Он сморщился от грохота наковален за перегородкой.

  -- К сожалению, этот адский звук -- неотъемлемая часть рабочего процесса, мистер Айвори,-- бодро ответил управляющий и указал фабриканту на распахнутую дверь своего кабинета.-- Пройдемте, там будет потише.