Кристалл Альвандера

Раздались гулкие удары, разнесшиеся по всему лесу. Разговоры моментально смолкли. Я слегка подлетел в воздух, чтобы лучше видеть. Удары прекратились. К дубу медленно вышел пожилой эльф в белоснежном одеянии. Выглядел он, что ни говори, величественно. Он неторопливо повернулся к приглашенным гостям и слегка поклонился.

– Здравствуйте! – усиленный голос прогремел над поляной. – Мы рады приветствовать всех, кто собрался в этот день здесь, на нашей священной поляне. Приступим же!

И грянула музыка. Торжественные звуки лились отовсюду. Это нечто потрясающее. Каждый год эльфы устраивают этот праздник. Каждый год, сколько себя помню, я хожу на него. И каждый год звучит новая мелодия, потрясая воображение и слух. Недаром эльфийские композиторы считались лучшими во всей Солнечной. Все-таки чувство прекрасного в эльфах развито очень сильно. Гармонию окружающего мира они познавали на уровне инстинктов, тогда как людям для такого познания пришлось проделать долгий и жестокий путь. Но я не завидовал им. Они это получили в качестве подарка, а мы заслужили тяжким трудом. Никто не дарил нам нашего мира. Мы выстроили его сами… Мелодия все лилась и лилась. Торжественная, печальная, веселая, медленная… разная. Я замечал, как светлели лица вокруг. В этот момент, похоже, не один я предавался воспоминаниям и размышлениям. Мелодия вела за собой, заставляя думать, вспоминать, сопереживать. Чувство единства. Единства всех на этой поляне, всего живого на планете. Сейчас уже непонятно, как люди могли быть такими идиотами в прошлом? Как могли они жить, уничтожая? Разве в этом должно быть счастье? Во имя чего? Развития? Какого?

Мелодия оборвалась. Неожиданно и резко. Переход от мира звуков к абсолютной тишине был настолько стремителен, что меня будто из горячей воды сунули в ледяную. Снова застучали барабаны. Поднялись ветви деревьев, и из темноты леса вышла процессия. Впереди, гордо держа голову, шел высокий эльф в светло-зеленом одеянии с красным плащом, развевающимся за плечами. Рядом вышагивали еще два эльфа. Один нес золотую корону, а второй… Я даже вперед подался. Второй нес меч, аккуратно держа его перед собой на вытянутых руках. Вот она! Идея!

Этот меч я видел каждый год, когда бывал на празднике. Эльфы почему-то называли его мечом Арагорна. Не совсем понятно, а сестра, вместо объяснений, сунула мне книгу «Властелин Колец». Поскольку прочитать книгу я так и не удосужился, название меча осталось для меня загадкой. Однако не это главное. Размышляя об убогости снаряжения защитников с точки зрения мастера-кристалловеда, я никак не мог придумать ничего подходящего для улучшения. Но вид этого древнего оружия натолкнул на одну мысль…

– Ты чего? – мысленно поинтересовалась Феола.

– Да так. Мысль одна в голову пришла. Подожди, не мешай думать.

Феола недоуменно посмотрела на меня и прислала мыслеобраз человечка, крутящего палец у собственного виска. Сестренка, как всегда, выразительна. Но сейчас мне не до того, а то бы обязательно ответил. Я целиком погрузился в изучение эльфийского символа королевской власти.

Наконец удовлетворив любопытство, я прикрыл глаза, целиком погрузившись в обдумывание посетившей меня идеи. Я уже не видел, как король подошел к дубу. Как из-за спины его вышел еще один эльф и торжественно водрузил в развилку дерева книгу. Впрочем, смотреть мне и не надо было. Эту часть церемонии я успел выучить наизусть. В отличие от всего остального праздника она оставалась неизменной на протяжении тысячелетий.

– Интересно, а почему у гномов нет такого праздника? – поинтересовался Лука. – Их ведь тоже создавали по этой книге. Еще и у них бы праздновали.

– Тебе лишь бы праздновать, – буркнула Феола.

– А действительно, почему? – заинтересовался Алькор.

– Гномы слишком серьезны, – ответил я, не поворачивая головы. – Это эльфы ценители прекрасного. А гномы народ работящий. На праздники, как правило, времени у них не остается.

– Меня всегда интересовало, – заговорил Мишка. – Почему эти расы получились так похожи на те, что описывались в книге? Их ведь только создавали по описанию, но никто же не программировал им мозги.

– Ты действительно не понимаешь? – удивилась Феола. – Ты хоть что-то по Творению помнишь?

– Ты о чем? – удивился Мишка.

– О чем? Это же азы. Нельзя сотворить что-то великое и не поделиться с творением частицей души. А создание разума – самое величественное, что может быть. Выбор рас тоже не случаен. Те люди читали книгу. И подсознательно они наделяли свои творения теми же чертами, которыми наделял их автор. Вот создания и восприняли эти характеры, когда развились.

Мишка почесал затылок. Хоть я этого и не видел, поскольку сидел спиной, но отчетливо ощутил этот жест.

– Действительно просто, – озадаченно отозвался он. – И как я сам не догадался.

– Ой, да прекрати ты дурачка изображать, – недовольно буркнула Феола.