Крест Христов

Святитель Филарет (Дроздов)

Слово в великую пятницу (1806)

Совершилось (Ин. 19, 30)! – возопил Иисус на кресте, и возопил громким голосом, чтобы он был услышан на небесах, на земле и в преисподней; – голосом, который разорвал церковную завесу, чтобы показать прехождение законного покрова; – голосом, который потряс землю и прошел в сердца гор каменных, чтобы в тоже самое время проникнуть и – если это возможно всемогуществу – смягчить каменное сердце ожесточенного народа. Но огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их (Ис. 6, 10) – жалуется Врач душ и телес.

О, Распятый! Мы и на расстоянии многих веков слышим вопль Твой, видим язвы Твои – и оружие скорби сердце наше пронзает. Совершилось! Но Искупитель продан, истина осуждена, святость поругана, Бог оставил Бога (Мф. 17, 46). Совершилось! Но благословение Израилево на древе проклятия, но чаяние народов умирает. Совершилось! Но падший человек вновь падает ниже прежнего – самоубийца делается богоубийцею. Какой ужас! Кажется, ад радостно скрежещет, и гордый враг наш хочет уверить себя и своих единомышленников, что все совершилось — значит все погибло.

О, Распятый! Мы не соблазняемся о Тебе; мы с учениками Твоими проповедуем Тебя Христом, Божией силой и Божией премудростью (Мф. 16, 16; 1 Кор. 1, 24); мы веруем, что Ты имеешь глаголы вечной жизни (Ин. 6, 68). Исцели словом Твоим рану Твоими ранами пронзенной души, а вместе и загради уста глаголющих неправедное; научи нас тайне страданий Твоих; открой нам, какое великое дело и для кого с Твоею кончиною окончилось?

Христиане! Он не отвечает нам более. Уже Он преклонил главу, предал дух (Ин. 19, 30), как бы желая оставить нас в размышлении при кресте и гробе Своем.

Совершилось! Не думайте, чтоб умирающая Премудрость оставила нас в неведении о таинственном смысле этого изречения. Мы находим его пространное объяснение, начатое в книге бытия человеческого и оконченное в книге жизни Иисусовой. Чтение этих великих книг может и должно занимать целую жизнь, но несколько строк из каждой достаточны вразумить нас.

Первая из этих книг подобна свитку Иезекииля, написано на нем: «плач, и стон, и горе» (Иез. 2, 10); или, точнее, сей грозный свиток есть один лист её. Естественное положение племени Адамова заключает в себе не только плач, но и отчаяние, не только стон, но и ожесточение, не только горе, но и погибель. Помышляет человек зло (Быт. 6, 5); за чем необходимо следует целый поток зла, который от мыслей распространяется на все дела, поглощает все способности, и во внешнем даже состоянии ничего не производит, кроме опустошения. Несчастный в этом бурном океане теряет часто само чувство потерянных совершенств. Не имея настоящего счастья, он принимает за него призраки льстивого воображения. Я богат, разбогател, говорит он, хотя и природа, и закон, и совесть обличают его: ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг (Откр. 3, 17). Сократим бесконечное рукописание, которое вы не можете не знать, записывая в него каждый свою участь слезами и кровью. Зачинаться в беззакониях, рождаться во грехах, жить среди страхов смерти, умирать в страхе жизни – сия книга бытия человеча (Быт. 5, 1).

Может ли правосудный Бог без пламенного гнева взирать на ежеминутного преступника? Может ли благой Творец с хладным пренебрежением слушать стоны бедствующей твари? Правосудие пробуждает мстительные громы, благость удерживает руку, готовую пустить их. Милосердие хочет подать страдальцу чашу спасения, бесчувственный сын погибели не терпит и напоминания о врачевании лютой болезни своей. Если бы неограниченная Премудрость не знала средства согласить непостижимые эти противоречия, разрушающие гармонию созданий и союз их со своим Создателем; если бы не умела примирить – да, скажем человечески – Бога с Богом и потом Бога с человеком, то бы никогда не было сказано в предвечном совете: сотворим человека (Быт. 1, 26). В плане бытия мира должно быть назначено пакибытие нравственного ничтожества – человека.