Крепость на реке

До портала в пещере дотащили этот груз достаточно быстро, пропихнули сквозь проход так же без больших усилий (при этом я не один раз помянул добрым словом парней и девчат, которые вместе с иными расширили его, превратив из кроличьей норы в более менее удобный коридор), а вот оказавшись на той стороне, в джунглях, почти все без исключения взвыли, когда пришлось нести на руках нелёгкие лодки и моторы до реки.

Приходилось торопиться, чтобы земляне не встряли в беду.

Пш-ш.

— Это Медведь! Всем, кто в канале и свободен, направлять к полуострову с крепостью. Там должны находиться наши люди, перенесённые! Среди них много иных! Это Медведь!…

Глава посёлка несколько раз подносил радиостанцию к губам и произносил эту фразу, пытаясь пробиться к нашим командам чистильщиков и спасателей. К сожалению, тщётно — никто не отозвался.

— Столько мастеров в посёлке, а собрать нормальную носимую радиостанцию с большим радиусом работы не могут, — проворчал он после десятой попытки, потом убрал рацию в кармашек камуфлированной куртки на левом плече. — Максим, ты в этом деле можешь помочь? Смотрю, сил у тебя хватает или ошибаюсь?

Я догадался, что Медведь намекает на монструозный лук Ольги.

— Уже сил нет, извини. Когда окажемся на месте, то сам увидишь, на что они ушли, — отрицательно мотнул я головой.

Наконец наш марш-бросок закончился. Запарившиеся, мокрые, как мыши и искусанные насекомыми мы скинули лодки в речную воду под берегом. Пять минут передышки — и рыбаки взялись за установку моторов на транцы.

После тяжёлой дороги от портала до реки скольжение по воде в лодке, сидя на мягких обрезиненных в «пупырышках» сиденьях было невероятно приятно. А если,  рассказать про свежий прохладных ветер, которых остужал разгорячённое тело, то… мм-м, лепота!

— Дым впереди!, — сообщил рыбак, сидящий на носу лодки, старательно перекрикивая рокот «ямахи». — На берегу!

После этих слов увидели и мы густые чёрные клубы дыма, неравномерно поднимающиеся к небу.

— Вот идиоты, — скрипнул зубами Медведь, с которым я оказался в одной лодке.

— Знаешь, что там происходит, Медведь?, — наклонился я почти к самому уху главы, чтобы задать вопрос.

— Догадываюсь. Твои крестнички решили зажечь костёр для спасателей. Больше ничего другого мне в голову не приходит.

— Вот дебилы!, — в тон своему собеседнику произнёс я.

Моторы заглушили и дальше до берега шли на вёслах. И хотя сделали всё, что могли для маскировки, точнее сохранения тишины, но незамеченными не остались. Примерно, когда нашей лодке оставалось метров триста до берега из зарослей выскочили два человека и принялись кричать, подпрыгивая и размахивая руками, одновременно с этим дым взвился в небо густым чёрным облаком, словно туда набросали покрышек.

— Совсем мозгов нету, что ли?, — произнёс один из сидящих со мной и добавил несколько крепких словечек. — А если пигмеи увидят?

— Будто они про них знают, — ответил ему один из рыбаков, попавший в нашу лодку и управлявший весь речной путь мотором.

— Догадаться после переноса нельзя было, что с такими странностями в окружающем мире нужно сидеть как мышь под веником?, — веско заявил его собеседник. — Кретины, млин.

Незнакомцы на берегу слегка умерили свою радость, когда мы оказались в полусотни метрах от них. Видать рассмотрели кучу оружия у нас и не увидели форму, которая давала бы хоть какую-то гарантию, что мы состоим в рядах силовых структур.

— Тормоза, — охарактеризовал их всё тот же сосед и сплюнул в воду, когда парочка после долгого разглядывания нас повернулась спиной и исчезла в кустах.

— Не разбредаемся и смотрим по сторонам, чтобы в голову не прилетел кирпич или палка, — сказал Медведь, когда до берега осталось несколько метров. — И не стрелять просто так, максимум в ногу или руку, не забывайте, что это наши люди.

К счастью, опасения Медведя не оправдались, и никто не попытался встретить нас по-пролетарски, то есть, орудием пролетариата — камнем. В ста пятидесяти метрах от берега стояло одноэтажное здание с небольшими окошками, закрытыми частыми решётками и мутными пыльными стёклами. Стены из серого кирпича, крыша плоская, покрытая потрескавшимися слоями смолы (или старого рубероида), которая местами была скрыта пожелтевшим мхом. При переносе строение не развалилось на части, как это произошло с той же заправкой, а ведь тяжеловесные сооружения сильно проигрывают тем же модульным  конструкциям из сендвич-панелей и каркаса из профтруб.

Рядом со зданием стояли семеро — пять взрослых человек, мужчин и женщин от сорока до пятидесяти пяти, и парочка молодых девушек в белых мятых халатах. У всех компании напряжённые лица, а в глазах плескался страх.

— Мы свои, не бойтесь!, — улыбнулся им Медведь. Оружие свободно висело у него на плече, клапан обычной кожаной потёртой кобуры был закрыт на хлястик.