Крепость

Группа солдат-артиллеристов. Они сообщают нам, что дальше на юг все находится в руках партизан. Шоссе, по которому мы сейчас катим, является последней безопасной дорогой.

Невольно делаю скептическое лицо. Солдаты заверяют, что мне следует им поверить…

На какой-то миг меня охватывает сомнение:

— Конечно, я вам верю — но, что вы называете «безопасной»?

— Наполовину безопасной, господин лейтенант, — раздается голос одного из артиллеристов.

И вновь две плоские воронки на проезжей части. Кромки кустов на другом берегу совсем не внушают мне доверия.

«Кучер», слава Богу, аккуратно прибавляет скорость. Страх того, что мы можем оказаться под обстрелом мотивирует его. Воронки от снарядов, кажущиеся даже «кучеру» опасными — это нечто новенькое.

Ощущаю себя на «моей» крыше незащищенным и услужливо предоставленным вражеским взглядам. Довольно щекотливая ситуация: открытое пространство тянется бесконечно. Только появление ряда деревьев, обрамляющих край дороги до самой реки, позволяют мне вздохнуть с облегчением. Они еще молоды, толщиной с руку, но уже сплошь обвиты плющом. Это хорошо, потому что плющ утолщает эти деревца: Нам сгодится любое укрытие…

Cande-sur-Beuvron. Маленький мост через реку Beuvron совершенно свободен. «Кучер» мчит вперед, и вскоре перед нами возникает лес.

Мы это сделали!

«Blois — 7 км».

В Blois конечно, имеется комендатура, и, вероятно, они даже смогут помочь нам с дровами…

У городка Chailles приближаемся непосредственно к Луаре. Скоро шоссе снова ведет на дамбу и по ней вниз, и затем взгляд свободно скользит по ленивому речному течению слева.

Над противоположным берегом стоит гигантское облако — черный чадящий дым взмывается высоко в зенит.

Справа от нашей дамбы в ряд стоят деревья ольхи так плотно, как будто должны образовать клетку для хищника. За ними виден плоский как доска ландшафт из узких полевых клиньев, обрамленных низким кустарником и молодыми деревцами. Дорога какое-то время идет на одном уровне с макушками деревьев, снова и снова закрывающих мне вид глубже в страну. Запах сена щекочет нос и будит неопределенные воспоминания о прошлом лете. Но я не могу отдаться им сейчас…

Loire едва течет. Наверно она перегорожена где-нибудь дальше. Пришлось бы здорово поработать веслом, если бы захотел пройти здесь на байдарке вперед, в направлении Атлантики.

По правую руку открывается глубокая лощина. Так как деревьев и кустов нет, то вижу поля и незастроенную землю на километры. Несколько домов у дорожной насыпи могу едва разглядеть. Берег над рекой на другой ее стороне выше, чем наш. Оттуда без труда можно просматривать нашу дорогу. Но также и из посадок ольхи, что сопровождают нас теперь снова по правовой стороне, можно отчетливо видеть наш силуэт на фоне неба. И это, в первую очередь, доставляет мне сильное неприятное чувство: Я не понимаю, за какой стороной должен наблюдать особенно внимательно…

Теперь мы едем, словно по огромному овощному садовому хозяйству: Теплицы там и сям, и много беседок построенных из дерева. Сухая древесина, много тонких планок, которые мы могли бы порубить! Также время от времени попадаются стога соломы. Сухая солома нашей печи, конечно, не пойдет, но древесина! Должны ли мы остановиться и расколоть одну беседку в щепки?

«Кучер» съезжает, поскольку мы больше не можем продвигаться по дамбе, вниз и вбок на узкую дорожку и устремляется непосредственно внутрь этого скопления садовых участков. Садовые участки? Подумай-ка еще раз! Французы определенно не знают землевладельца господина Шрайбера.

Стучу по крыше: «Кучер» останавливает машину под широким фруктовым деревом. Бартль сразу оказывается рядом с машиной, и я вижу его одутловатое лицо:

— Это не подходящее место, господин обер-лейтенант!

— Однако здесь имеется довольно много дров! Что, если мы порубим на дрова несколько изгородей?

«Кучер» становится рядом с Бартлем и смотрит на меня взглядом полным надежды.

— Все же полагаю, дрова мы сумели бы достать более удобным способом, господин обер-лейтенант, — говорит Бартль, — я имею в виду в Blois, господин обер-лейтенант.

— Ваши слова да Богу в уши!

Спрашиваю «кучера» о том, насколько нам еще хватит дров.

— Хватит вполне, господин обер-лейтенант, — отвечает тот и тут же направляется к ненасытной печи.

В Blois должны быть заготовленные в мешках дрова. Ладно, подождем до тех пор, пока «кучер» накормит печь — и затем двинем дальше.

Не проходит много времени, и наша улочка снова выводит нас на дамбу.

Невольно вспоминаю слова артиллеристов «наполовину безопасна», когда вижу где-то в сотне метров впереди что-то прошмыгнуло через дорогу и даю команду остановиться.

Здравствуй жопа, Новый год!

На другой стороне Loire стоят американские танки — на этот раз еще ближе к реке, чем при Amboise, и, самое неприятное, они стоят выше нас. Из меня вырывается невольный стон:

— О, нет!