Крепость

Обе двери открываются одновременно, и выходят двое в бледно-серых морских робах. Один из них, длинный и худой как щепка маат, потирает руками промежность в тесных штанах, все время, пока приближается к нам. Только когда подходит на три-четыре метра, он, кажется, узнает нас. Как громом пораженный он останавливается, на лице отчетливо виден испуг. И тут до меня доходит, как мы выглядим со стороны: Небритая щетина, моя рука в повязке, автомат в другой руке...

Полностью ошарашенный маат пытается стать по стойке смирно.

Бартль делает несколько шагов к этим двоим.

- Вам здорово повезло, что вы остановились! – говорит он кичливо.

- Почему?

- В противном случае я бы вам весь магазин выпустил по колесам! – Бартль снова рядится в свою роль бравого вояки.

- А откуда Вы здесь? – интересуется второй парень, ефрейтор, у Бартля.

- С луны и еще дальше, – напускает на себя важный вид Бартль, – У вас есть что выпить? Дьявол, у меня буквально пожар в кишках!

- Попридержи-ка коней! – командую Бартлю.

Теперь только маат, кажется, видит нашу колымагу.

- Ого, а это что за чудо? – спрашивает он, и оба осторожно приближаются к «ковчегу».

- На спущенных стоит! – произносит ефрейтор.

- У нас просто нет домкрата, – говорит Бартль.

- Молотком и ручником можно было! – получает в ответ.

- Запаска тоже пробита! – восклицает Бартль.

Я все еще не могу понять происходящее: Это судьба? Ведь как ни суди, подобная сцена здесь совершенно невероятна!

Я не могу воспринять эту машину с номерным знаком группы обслуживания военно-морских сооружений. Здесь в Эльзасе? Если бы вдруг раздался щелчок и полуторка растворилась бы в воздухе, мир для меня снова пришел бы в порядок. Но вот таким образом?

- Вы ранены, господин лейтенант? – участливо спрашивает долговязый малый и указывает на мою руку.

Я лишь киваю, так как не готов ответить в своем замешательстве. Затем, однако, спрашиваю:

- Здесь поблизости есть военный госпиталь?

- Ну да, господин лейтенант, – отвечает маат, с готовностью.

- И где?

- Прямо в Саверне. Не далее десяти километров отсюда, господин лейтенант.

Маат смотрит мне в глаза и спрашивает:

- У Вас ведь все нормально, господин лейтенант?

И когда я киваю:

- Откуда Вы едете на этом драндулете, господин лейтенант?

- Прямиком из La Pallice! – опережает меня Бартль и стучит при этом себя в грудь.

- С такими колесами и при такой перегруженности машины...?

- Да – мы такие! Вместе со всем этим мы и добрались от La Pallice досюда! – на этот раз Бартль снова дает быстрый ответ.

В этом он весь – наш старый Бартль! Или же он просто хочет придти мне на помощь, потому что видит, как мне трудно?

- Наша запаска, к сожалению, вам не подойдет, – произносит маат.

- Жаль! А есть ли здесь где-нибудь шины? – спрашиваю его.

- Нет, господин лейтенант – шины сейчас дефицитный товар... А Вы можете пока оставить свою машину здесь и забрать ее позже?

- Ну не с нашими же вещами и довольно объемной почтой! – отвечаю ему и чрезвычайно доволен, что снова могу говорить обычным голосом.

- Понято, – господин лейтенант, – произносит маат беззлобно.

Приятный человек, как кажется, и чисто выбрит. Конечно, полный контраст с нашими бородами и сотрясающей меня нервной дрожью.

- Тогда перегрузим! – решает маат. – Но только в авральном порядке, давай, давай! – обращается он к ефрейтору. И объясняет мне резким, командным голосом:

- Мы ведь уже здорово припозднились с Вами, господин лейтенант.

- А что Вы везете? – интересуюсь у него.

- Молоко.

- Что за молоко?

- Молоко для завтрака, господин лейтенант!

Я с опозданием понимаю то, что услышал.

- Для завтрака? – спрашиваю непонимающе.

- Да, господа требуют свежее молоко, господин лейтенант.

Теперь удивляется даже «кучер». Бартль буквально проглотил язык. Но затем он спасает себя в действии:

- Тогда поспешим! Вчетвером мы это в пять минут сделаем!

...требуют свежее молоко? Я не понимаю... Но, ведь я же все правильно расслышал! Завтрак ... это я тоже слышал. Что только должна означать вся эта чепуха?

Ефрейтор уже подогнал машину ближе и открыл кузов, где и в самом деле стоят два бидона молока, и больше ничего.

Бартль исчез в «ковчеге» и, не рассматривая упаковки и бандероли, подает их за собой в дверь. «Кучер» принимает их и передает дальше, маату, а тот протягивает наверх, ефрейтору. Дело спорится! Все идет как по маслу! Тут уж мне стоит только удивляться!

Но меня вновь охватывает странное, гнетущее ощущение нереальности: Автофургон с номером Морфлота посреди дороги в Эльзасе, в качестве молочной повозки!

Направлен ли он лично Богом для нашего спасения? Остается лишь возопить в благодарности: Боже! Веди нас и дальше десницей своею до самого Отечества ... или что-то подобное.

Последней Бартль берет курьерскую сумку с переднего сидения и хочет ее также передать.

- Нет, нет, Бартль, – кричу ему, сильно и громко, будто внезапно очнувшись ото сна, – я поставлю ее впереди, под ноги.

Маат-подводник открывает дверь кабины водителя и ставит сумку внутрь.

- Вы сможете забраться, господин лейтенант?

И когда киваю в ответ, он спрашивает еще:

-А откуда Вы, все же действительно сюда прибыли?