Читаем Крепь полностью

По дороге в Полоцкий повет, в имение отца панны Ядвиги, Тарасу встретился первый двигавшийся на восток обоз. Это увозили в места постоянного квартирования полков зимние солдатские панталоны, чтобы они не обременяли православное воинство, щеголявшее теперь во всем летнем[6]. Под Полоцком пришлось задержаться на десяток дней, потому что старый помещик действительно был очень плох, со дня на день ждали его кончины, и Тарас оставался под рукой у панны Ядвиги для того, чтобы оповестить об этом печальном событии пана Константина. Но через десять дней старику вдруг стало значительно лучше, гордый собою доктор подтвердил, что это не сиюминутное улучшение, а действительно хороший признак, свидетельствующий о верно выбранном лечении, и панна Ядвига сочла, что теперь Тарас больше нужен пану Константину, которому заодно можно с ним передать хорошие известия. Как раз накануне в имении появился Амир с новым письмом от пана и инструкциями для слуг, где им его искать.

Так что обратно с письмом панны Ядвиги отправились вдвоем: ловчий Амир и Тарас, числившийся у пана чашником. На дорожных перекрестках оба с любопытством наблюдали: у кого из уходивших на восток людей (от них и узнали, что война уже началась) какие имеются пожитки. Русские помещики увозили с собой порой целые поезда из груженых подвод. У большинства беженцев подвод не было – или реквизировали для военных нужд, или нечего было увозить, все умещалось в тележках, которые кое-кто толкал перед собой. В дрожках и пролетках, с саквояжами и чемоданами, а иногда и с привязанной к пролетке козой уезжали мелкие и средние государственные чиновники, сокрушавшиеся из-за потери места. Однажды Тарасу и Амиру надолго преградил путь длинный военный обоз с провиантом. Слуги пана Саковича невозмутимо пересекали эти пока не слишком стремительные людские потоки и продолжали свой путь, конечным пунктом которого должен был стать Несвиж.

Впрочем, путешествие могло закончиться и раньше. На двенадцатый день войны Тарас и Амир около полудня остановились в небольшом селе Гировичи, не доехав пяти верст по дороге из Радошковичей до Ракова, очень довольные, что зарядивший в который уже раз за последние дни проливной дождь пережидают в корчме. К тому же Тарас полагал, что нынче с утра им с Амиром угрожала куда более серьезная опасность, чем просто промокнуть до нитки.

– Не доведет нас до добра твоя сабля, Амир! – сказал он своему товарищу, когда они устроились за столом. – Ей богу, давай ее, кривую, пропьем, гляди, как корчмарь на нее глядит – рублей десять даст серебром.

В ответ на это Амир, не говоря ни слова, вынул свою саблю из ножен и, полюбовавшись клинком, ловко разрубил им пополам кольцо колбасы, которую им только что принесли на деревянной тарелке.

– Ах, силен! – похвалил Тарас, поймав на лету свою половину и откусывая от нее хороший кусок. – Только зря товар запачкал – тебе колбаса не полагается, она из свинины.

И, чтобы снять все вопросы, Тарас не менее смачно откусил и от половины, которую Амир отрубил себе. После паузы, во время которой говорить Тарас не мог, так как рот был занят, он продолжил:

– Кабы я тебя не остановил переждать за кустами, точно бы мы на тех конных выскочили. А там объясняй, кто ты такой и на что тебе сабля. И чего у тебя глаза такие узкие. Хорошо, ежели бы это поляки были или там французы какие. Те, коли по нашему месье Венье судить, люди деликатные – просто повесили бы тебя на березе. Повыше, чтобы Казань свою напоследок увидал. А ежели бы, не приведи Господь, казаки? Те еще и обчистили бы нас обоих до нитки.

– Я панский ловчий! – гордо заявил Амир, снова звякнув саблей.

– Так за это тебе сейчас телятины принесут. А коли какой офицер надумает тебя повесить, так ему все одно будет, кем ты назовешься.

Через минуту Амиру действительно принесли телятины с хреном и оливками. Корчмарь, рыжий беспокойный еврей лет сорока, не пропустивший, наверное, ни одного слова из разговора посетителей, которых в корчме почти не было – только Амир с Тарасом да парочка засидевшихся пьяниц – воспользовался предлогом, чтобы вступить в разговор:

– Простите, уважаемые, бедного корчмаря за любопытство, а далеко ли отсюда вы видели конных? То ведь солдаты были?

– Верстах в десяти отсюда с боку Воложина. Все при оружии, в казенном обмундировании, так что, надо полагать, солдаты. А может, и генералы, шапки на них знатные были, из черного меха! – ответил Тарас, подмигнув Амиру.

– Веселый вы человек, пан. И вижу, что очень умный. Значит, скоро и тут солдаты будут. Как вы полагаете?

Довольно грубая лесть Тарасу, тем не менее, понравилась, и он ответил с умным видом:

– Полагаю, что пока они дорогу высматривают, проверяют, а дня через три будут в Минске – московские служилые люди отовсюду бегут.

Корчмарь, взглядом спросив разрешения, подсел за стол к своим посетителям.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Живая вещь
Живая вещь

«Живая вещь» — это второй роман «Квартета Фредерики», считающегося, пожалуй, главным произведением кавалерственной дамы ордена Британской империи Антонии Сьюзен Байетт. Тетралогия писалась в течение четверти века, и сюжет ее также имеет четвертьвековой охват, причем первые два романа вышли еще до удостоенного Букеровской премии международного бестселлера «Обладать», а третий и четвертый — после. Итак, Фредерика Поттер начинает учиться в Кембридже, неистово жадная до знаний, до самостоятельной, взрослой жизни, до любви, — ровно в тот момент истории, когда традиционно изолированная Британия получает массированную прививку европейской культуры и начинает необратимо меняться. Пока ее старшая сестра Стефани жертвует учебой и научной карьерой ради семьи, а младший брат Маркус оправляется от нервного срыва, Фредерика, в противовес Моне и Малларме, настаивавшим на «счастье постепенного угадывания предмета», предпочитает называть вещи своими именами. И ни Фредерика, ни Стефани, ни Маркус не догадываются, какая в будущем их всех ждет трагедия…Впервые на русском!

Антония Сьюзен Байетт

Историческая проза / Историческая литература / Документальное