Креативный мозг. Как рождаются идеи, меняющие мир

Сам факт, что ученым понадобилось столько времени для обнаружения подмены, да и это произошло случайно, говорит сам за себя. Не было ничего в топографической анатомии мозга, что позволило бы отличить заурядность от гениальности. На самом деле оба мозга были непримечательными в плане морфологии. В макроструктуре не было очевидных признаков, отличающих мозг величайшего математического ума в истории от его, вероятно, умного, но довольно заурядного современника. По иронии судьбы, единственным необычным признаком была прерывающаяся («разделенная») центральная борозда, большая складка, разделяющая теменные и лобные доли. Этот признак ошибочно относили к мозгу Гаусса, пока путаница не была раскрыта, а на самом деле он относился к мозгу Фукса. Здесь заключено некое предостережение для всех, кто пытается распознать уникальные биологические признаки, основываясь исключительно на макроскопических морфологических исследованиях образцов мозга «творческих личностей». Может быть, эти признаки откроют секрет креативности и таланта или же не откроют. Пестрая мешанина случайных признаков – расширенные желудочки, аневризмы, аденомы гипофиза, гемангиомы, кальцифицированные кисты и заболевания мелких сосудов, – к сожалению, вот более вероятный результат исследований, нежели нейроанатомический ключ к гениальности.

Но как же те образцы мозга, которые принадлежали бесспорно гениальным личностям? Альберт Эйнштейн (1879–1955) и Владимир Ленин (1870–1924) были продуктами примерно одной эпохи, хотя один пережил другого на целое поколение. Каждый из них оставил неизгладимый след в истории двадцатого столетия, хотя эти следы были совершенно разного рода и природа соответствующего таланта также была различной. В конце концов, любые попытки соотнести особенные анатомические признаки образцов их мозга с уникальным разумом приводят к сомнительному результату, в лучшем случае умозрительному, а в худшем – бессмысленному. Тем не менее факт остается фактом: оба образца мозга имеют некоторые общие признаки: необычно развитые лобные доли, необычно хорошо выраженная общая структура извилин и высокая степень связанности областей, несмотря на то что в мозге Эйнштейна наблюдалась связанность между полушариями (мозолистое тело), а в мозге Ленина – внутри полушарий (слой III пирамидальных клеток). Однако, в конечном итоге, ни один из этих признаков не походил на ключ к экстраординарности умов двух исключительных личностей. На основании наших знаний о мозге эти признаки могли бы быть характерными для высокоинтеллектуальных, но в целом не выдающихся индивидуумов.

Связанность креативности

Два заслуживающих внимания образца мозга, которые мы здесь описали, отличаются необычно развитыми лобными долями. Кроме того, для этих образцов характерна усиленная связанность, хотя и разного рода. В мозге Альберта Эйнштейна было обнаружено необычно плотное мозолистое тело, особенно в области валика, которое обеспечивало сообщение между левой и правой частями задней ассоциативной коры, включающей теменные доли. Как известно, последние области особенно важны для ориентирования в пространстве. И наоборот, мозг Владимира Ленина отличался необычно многочисленными пирамидальными клетками, длинные аксоны которых обеспечивают общение между лобными долями и различными областями того же полушария. Эти индивидуальные характеристики двух образцов мозга могут быть полностью идентичными соответствующим талантам их владельцев. Но они могут отражать тот факт, что Эйнштейну было свойственно абстрактное мышление и созерцание, а Ленин представлял собой человека действия и стратега. Мы никогда не узнаем, что это на самом деле. Но эти предположения оставляют нам два общих вопроса, которые были поставлены в начале этой книги и представляли ее основные темы:

• Какова роль префронтальной коры в инновациях и креативности?

• Какова роль связанности мозга в инновациях и креативности?