Креативный мозг. Как рождаются идеи, меняющие мир

В известном смысле эти два вопроса не являются совершенно независимыми, поскольку лобные доли лучше взаимосвязаны с остальным мозгом, чем любая другая, отдельная нейроанатомическая структура. Из двух вопросов первый изучается дольше в историческом плане, особенно в отношении проблемы созревания лобных долей. Каков типичный возраст, в котором делается открытие или приходит радикально новая идея, и как это соотносится с созреванием лобных долей и связанностью мозга? Арне Дитрих и Нараянан Шринивасан провели исследование среди нобелевских лауреатов по физике, химии и физиологии/медицине, получивших эту награду между 1901 и 2003 годом. Ученых интересовал возраст, в котором к лауреатам впервые пришла продуктивная мысль, награжденная Нобелевской премией. В результате была опубликована статья с амбициозным названием «Оптимальный возраст для начала революции». Оказалось, что чаще всего этот возраст составлял от 20 до 30 с небольшим лет⁷. Конечно, все подобные оценки следует принимать с некоторой долей скептицизма. Единственный настоящий революционер в этой книге, Владимир Ленин, предпринял свой успешный политический захват в 1917 году, в возрасте 47 лет. Но что такого магического заключено в этих годах жизни, от 20 до 30 с небольшим? Дитрих и Шринивасан полагают, что это созревание лобных долей. Действительно, лобным долям требуется много времени для созревания, и их функциональная зрелость не наступает до четвертого десятка жизни человека.

Перспектива ассоциации сложного когнитивного признака с отдельной структурой мозга, по существу, привлекательна, но это заблуждение и почти наверняка – фальстарт. Берегитесь ловушки «лобного идолопоклонства». (Возможно, и я внес свой вклад в это обожествление.) Это стремление, довольно явное в литературе по нейропсихологии, приписывать все уникальные, интеллектуальные и сложные черты человека лобным долям. Да, действительно, префронтальная кора играет важнейшую роль в этих процессах, но она далеко не единственный игрок. Если мы верим, что творческий процесс зависит от взаимодействия многих структур мозга и не является результатом отдельного «мозгового центра креативности», то в сердце этого процесса должна лежать способность множественных и разнообразных структур мозга быстро и эффективно сообщаться между собой, что неизбежно привлекает в повествование связанность.

Это, в свою очередь, приводит нас к следующему соображению, возможно наивному, но прекрасно схватывающему неотъемлемую часть «мозговых механизмов» творения новизны. Если появляется какая-то новая идея, которая в немалой степени является новым сочетанием элементов ранее полученных знаний и концепций, и эти знания и концепции еще не были интегрированы в согласованную сеть, то творческий успех будет более вероятен в высоко взаимосвязанном мозге. Способность разнообразных областей мозга взаимодействовать и кооперироваться для осуществления акта творения может быть главным ключом к их успеху. Более того, неуловимые индивидуальные различия в связанности структурных компонентов могут объяснять различия таких когнитивных стилей и видов креативности, как, скажем, художественное творчество и предпринимательство. В конце концов, при сравнении образцов мозга Эйнштейна и Ленина становятся очевидными различные акценты на связанность – между префронтальной и задней корой или между полушариями, а также другие разновидности закономерностей связанности. Эти последние, вероятно, также представлены у менее выдающихся личностей, креативных, но более «обычных» и тоже вносящих свой значимый вклад в общество в различных сферах. Следовательно, возникает вопрос о связи между индивидуальными различиями в связанности мозга в качестве биологической переменной и емкости для инноваций в качестве когнитивного признака. Этот вопрос состоит из двух частей: (1) Существуют ли стабильные индивидуальные различия в связанности мозга? (2) Если существуют, то имеют ли они какую-то связь с индивидуальными различиями когнитивных признаков?

Команда нейробиологов из Йельского университета попыталась ответить на оба вопроса при помощи фМРТ, и они получили ответы: «да» и «да». Когда у некоторого количества субъектов изучались закономерности связанности, то обнаружились «отпечатки пальцев» индивидуальной связанности, характерные для каждого конкретного человека и стабильно сохраняющиеся при выполнении самых разных заданий познавательного характера и даже во время отдыха. Более того, закономерности индивидуальной связанности предсказывали успешность выполнения матричных задач на логическое мышление – это набор головоломок, обычно используемых в качестве косвенного показателя «подвижного интеллекта», равно как и заданий на устойчивое внимание. Доказано, что наиболее характерными особенностями обладают сети связанности, которые вовлекают лобные и теменные области⁸.