Креативный мозг. Как рождаются идеи, меняющие мир

Поскольку наблюдается явный и плачевный дефицит гениев, а возможность заполучить их мозг для исследований методами нейровизуализации и аутопсии почти равна нулю, в большинстве исследований мозговых механизмов креативности и инновации участвуют относительно ординарные личности. Эти люди выполняют лабораторные тесты, которые, как предполагается, должны измерять креативность. Было проведено множество исследований, посвященных индивидуальным различиям мозга и результатам таких тестов – тестов на дивергентное мышление, генеративность и т. д. Можно подвергать сомнению связь этих тестов с реальным явлением – Креативностью с большой буквы «К», – и я разделяю эти сомнения. Изучая некоторые психологические тесты, разработанные с целью измерения креативности, я часто вижу печальное отсутствие в них малейшего намека на непосредственность, элегантность и простоту. Наоборот, эти тесты часто представляют собой прямую противоположность: словно подъем в гору, на пределе дыхания, трудоемкое, надуманное продирание. «Показатели», предназначенные для оценки результатов этого труда, часто не менее искусственные, громоздкие и неестественные. Другая проблема этих тестов на дивергентное мышление состоит в том, что они здорово промахиваются мимо главного критерия креативности: сочетания новизны и утилитарности. И в этом расходятся понятия креативности и новизны. Эзотерическое, почти эксцентричное использование кирпича (объекта, который, кажется, особенно любят использовать в задачах «множественного использования») может быть инновацией, но вряд ли полезной.

Несмотря на все это, ряд исследований с использованием «тестов на креативность» действительно интересны и информативны. В таких исследованиях часто применяется «Тест Торренса на креативное мышление» (ТТКМ). Он был разработан Элисом Полом Торренсом для измерения дивергентного мышления. Этот набор тестов требует от субъектов придумать максимально возможное количество способов использования какого-нибудь предмета, например – ну конечно – кирпича; украсить простую конструкцию в максимально возможной степени и решить ряд других безыскусственных задач²⁸. Оказалось, что результат выполнения этого теста положительно коррелирует с объемом правой теменной доли²⁹.

В другом исследовании Рекс Юнг и его коллеги составили «Опросник творческих достижений», придумали три теста на «дивергентное мышление» и пригласили группу молодых участников. Когда обнаружилась корреляция результатов с толщиной некоторых областей коры мозга, зависимость оказалась очень интересной: повышенные творческие способности были связаны с утолщением слоя коры в области угловой извилины и задней поясной коры в правом полушарии. Одновременно наблюдалось истончение коры во многих областях левого полушария, в лобной, теменной, затылочной и височной доле³⁰.

В ряде исследований, некоторые из которых были описаны в Главе 5, Такеуши и его коллеги из Университета Токоху в Японии показали, что результаты теста на дивергентное мышление группы молодых взрослых людей имели положительную корреляцию с размером правой дорсомедиальной коры, а также со структурной целостностью белого вещества в правой нижней теменной дольке. Последняя область состоит из угловой и надкраевой извилины, и известно, что она играет важнейшую роль в сложном познании³¹.

Итак, вопреки всем предубеждениям против связи сложных признаков с отдельными структурами мозга, «размер имеет значение», когда дело касается правого полушария. То есть мы допускаем, что результаты тестов на дивергентное мышление и подобных им имеют какое-то отношение к реальной вещи, настоящей креативности в настоящей жизни. Но это, как мы уже говорили, скорее «символ веры», чем эмпирически доказанная взаимосвязь.

Есть один способ, который позволит больше доверять экспериментальным данным. Нужно рассмотреть совпадение данных, полученных разными методами, например из исследований структуры и функций. Команда австрийских ученых изучала совпадение электрофизиологических данных «глубокомысленного решения проблем», включающего непрямые вербальные ассоциации. Поскольку задание было вербальным, можно было бы ожидать особенного вовлечения левого полушария. Однако зависимые от задания изменения обнаружились в правой височной и правой префронтальной областях, на разных стадиях решения проблемы³². В похожем исследовании, где предлагалось задание на альтернативное использование обычных предметов, у субъектов, предложения которых были более оригинальными, наблюдалось вовлечение преимущественно правого полушария (связанная с заданием альфа-синхронизация). В то же время у менее оригинальных участников не отмечалась связанная с заданием асимметрия полушарий³³. Истинная природа участия правого полушария в этих экспериментах неизвестна, но можно предположить освобождение задней коры от контроля со стороны лобных долей, подобно описанному в Главе 7.