Крауч-Энд (сборник)

— Попробуйте задать себе следующий вопрос. Чьим показаниям, чьим свидетельствам мы можем в данном случае доверять? Ответ напрашивается сам: тому единственному человеку, который не является членом семьи. То есть лакею лорда Халла, Оливеру Стэнли. Он подошел к перилам и увидел, как Стивен входит в кабинет. В чем, собственно, ничего удивительного нет, поскольку Стивен был один и сам взломал дверь. А Уильям сказал так просто потому, что заметил Стэнли и понял, что должен говорить. И какой же вывод напрашивается у нас, а, Ватсон? Да только один: Джори находился внутри, в комнате. Именно потому, что оба его брата утверждают, что видели его снаружи. Иначе, как сговором, это не назовешь. И, как вы совершенно верно отметили, подобное единодушие в показаниях свидетельствует о чем-то гораздо более серьезном.

— О тайном заговоре, — сказал я.

— Именно. Помните, как я спросил у вас, Ватсон, верите ли вы то, что все четверо вышли из гостиной и разошлись в разные стороны сразу после того, как услыхали, что дверь в кабинет запирается?

— Да. Теперь вспомнил.

— Подчеркиваю, все четверо. — Он бегло взглянул на Лейстрейда, тот кивнул, потом снова уставился на меня. — Мы уже знаем, какие действия предпринял Джори, когда старик вышел из гостиной и направился к кабинету. Он должен был попасть туда раньше отца. Однако все четверо — в том числе и леди Халл — утверждают, что находились в гостиной, когда лорд Халл запер за собой дверь. Убийство лорда Халла — дело семейное, Ватсон.

Я был слишком растерян, чтобы выдавить хоть слово. Взглянул на Лейстрейда и заметил на его лице выражение, которого ни разу не видел прежде и никогда уже не увижу: крайней усталости и отвращения.

— И что им, по-вашему, за это светит? — добродушно осведомился Холмс.

— Джори наверняка приговорят к повешению, — ответил Лейстрейд. — Стивену грозит пожизненное. Уильяму Халлу тоже светит пожизненное, но может отделаться и двадцатью годами в Ворвуд Скрабс, где люди сгнивают заживо.

Холмс нагнулся и погладил полотно, закрепленное между ножками журнального столика. Снова послышался странный шелестяще-мурлыкающий звук.

— Леди Халл, — продолжил Лейстрейд, — может провести следующие пять лет своей жизни в Бичвуд Мейнор, тюрьме, обитатели которой предпочитают называть ее Покси Плейс[14]. Хотя, повидав эту дамочку, я склоняюсь к мысли, что уж она-то как-нибудь выкрутится. Благо что настойка опия, принадлежащая мужу, всегда под рукой.

— А все потому, что Джори Халл имел несчастье нанести неточный удар, — заметил Холмс и вздохнул. — Если б старик умер пристойно и тихо, как и подобает в преклонном возрасте, Джори бы все сошло бы с рук. Джори, как и говорил Ватсон, удрал бы через окно. И, разумеется, не забыл бы прихватить с собой живописное полотно… не говоря уже об этих замечательных тенях. А вместо этого весь дом переполошился. Сбежались слуги, заахали и запричитали над старым хозяином. Семья в смятении. Нет, все же невезучие они люди, Лейстрейд! Кстати, далеко ли был констебль, когда Стэнли пошел за ним? Полагаю, что близко.

— Ближе, чем вы можете предположить, сэр, — ответил Лейстрейд. — Он уже бежал к входной двери. Просто проходил неподалеку от дома, совершал один из обычных обходов и вдруг услышал крик. Так что им действительно не повезло.

— Холмс, — спросил я, с неким даже удовольствием возвращаясь к своей обычной роли, — как вы догадались, что констебль оказался поблизости?

— О, это очень просто, Ватсон. Если б он там не оказался, у семейки было бы время спрятать полотно и «тени».

— А также отпереть задвижку хотя бы на одном из окон, — добавил Лейстрейд каким-то несвойственным ему тихим и вежливым голосом.

— Но ведь они вполне могли спрятать полотно и тени, — неожиданно вырвалось у меня.

Холмс обернулся ко мне и кивнул:

— Да.

Лейстрейд удивленно вскинул брови.

— Перед ними стоял выбор, — начал объяснять я. — Времени хватало только на то, чтобы сжечь новое завещание или же избавиться от улик. И заняться этим должны были Стивен и Джори, поскольку они первыми ворвались в кабинет. И тогда они, вернее, Стивен — вы должны учитывать различия в темпераментах, — именно Стивен решил сжечь завещание. А там будь что будет. Полагаю, ему хватило времени лишь на то, чтоб сунуть бумаги в печку.

Лейстрейд обернулся, взглянул на печку, потом отвел взгляд.

— Только человек, наделенный такой дьявольской черной силой, смог закричать в этот момент, — задумчиво произнес он.

И Холмс с Лейстрейдом снова переглянулись, и снова между ними пробежало нечто. Некая тайная мысль или соображение, которое они разделяли. И постигнуть которое мне было не дано.

— Вам когда-нибудь доводилось делать это? — спросил Холмс, словно в продолжение какого-то старого разговора.

Лейстрейд покачал головой.

— Только лишь раз был совсем близок к этому, — ответил он. — В деле была замешана девушка. Впрочем, то была совсем не ее вина, не ее. Да, я был близок. Но… всего лишь однажды.