Красные листья

«До чего же у меня отличная машина, — подумала она, пытаясь мысленно задобрить ее. — Ну давай же, давай, голубчик, дорогой мой автомобильчик. Я буду о тебе заботиться, когда ты заболеешь. Обещаю. Ведь ты мой верный дружок. Ну давай же, милый, поехали». Наконец мотор начал неуверенно работать. Кристина закрыла глаза: «Слава Богу. Ты дерьмо, а не машина. Вот ты кто. Понял?»

Кто-то громко постучал в стекло. Кристина открыла глаза. Рядом, скрестив руки, стояла Конни.

«О нет, только не это», — взмолилась Кристина и приспустила стекло.

— Привет, Конни. В чем дело? Я опаздываю.

— Ты всегда опаздываешь, — сказала Конни.

— Опаздываю — и ничего не могу с собой поделать, — примирительно согласилась Кристина. Внутри у нее скребли кошки.

— Ты спрашиваешь, в чем дело? — спросила Конни, раздраженно теребя свои волосы и наматывая локон на указательный палец. — Почему ты ночью не открыла мне дверь?

— Я же сказала тебе, что очень устала. Я только-только заснула, когда ты постучала. Крепко заснула.

Конни уперлась в Кристину неподвижным взглядом и с подозрением спросила:

— Заснула, говоришь? И поэтому не могла открыть дверь?

— Почему не могла? Могла, — сказала Кристина. — Но не захотела. Я лежала совсем голая и такая усталая, что ни рукой пошевелить, ни ногой. Понимаешь, бывает иногда такое состояние. А, кроме того, ты, кажется, была не одна в коридоре.

Глаза Конни сузились, превратившись в щелочки.

— А ты в своей комнате была одна?

Кристина испугалась. Неужели это должно случиться сейчас? Прямо здесь, на автостоянке?

— Констанция, — громко произнесла она. — В чем ты, собственно, меня обвиняешь?

— Ни в чем, — быстро сказала Конни. — Ни в чем. Я просто вне себя от злости, что ты не захотела открыть мне дверь. Обычно ты вообще не запираешься. — Она сделала паузу. — И я знаю, что Джима у тебя не было.

— Откуда ты это знаешь?

— Потому что я искала Альберта.

— У Джима?

— Везде.

Кристина вздохнула:

— Конни, как часто ты находила Альберта в комнате Джима? Альберт никогда не ходит к Джиму. Никогда.

— Откуда ты это знаешь?

— Потому что мне сказал Джим. — На самом деле это ей сказал Альберт. В последнее время Альберт по возможности избегал общества Джима один на один.

Кристина немного расслабилась:

— Извини, если я тебя обидела. В следующий раз обязательно открою. Хорошо? — Она опустила стекло.

— Знаешь, — сказала Конни, — я просто… Я просто не знала, что и подумать. Где Альберт? Он сказал, что зайдет в свою комнату только на минутку.

— А-а-а, — протянула Кристина, не зная, что еще сказать. — Надеюсь, в конце концов, он объявился?

— Нет, — проронила Конни плаксиво, глотая слезы. — В этом-то все и дело.

Наступила пауза. Кристина избегала прямого взгляда Конни и смотрела куда-то мимо, а та стояла, переминаясь с ноги на ногу, вроде бы собираясь с мыслями. Кристина посмотрела через лобовое стекло на Хинман-Холл, видневшийся за деревьями. Можно было разглядеть окна ее комнаты на четвертом этаже. Как было бы хорошо оказаться сейчас там. Она перевела взгляд направо и увидела мост. Мост Кристины. «Может быть, действительно скоро выпадет снег… Я выпью несколько бокалов, пройду по перилам и перестану наконец бояться?»

Она снова повернулась к Конни.

Та хотела, видимо, что-то спросить, но никак не решалась. Наконец Конни откашлялась:

— Крисси, хм, послушай. Твоя собака, Аристотель… Пес был с тобой?

— Когда?

— Ну, прошлой ночью.

Сердце Кристины упало: «Она пытается загнать меня в ловушку. Но что мне сказать? Я даже не знаю, говорила она уже сегодня с Альбертом или нет. Она определенно пытается поймать меня на чем-то. Но на чем?»

— Что-то не помню, — неопределенно ответила Кристина. — Послушай, мне действительно нужно…

— Альберт сказал, что вчера ночью он ходил гулять с Аристотелем вместо тебя.

Внутри у Кристины разжалась пружина. Виду она, конечно, не подала.

— Да. Он заходил и взял собаку.

— Он заходил! — воскликнула Конни. — Значит, ты его видела?

— Не больше минуты, — ответила Кристина.

— А что потом?

— Что значит «потом»? Потом я заперла дверь.

— Почему тебе пришло в голову запираться?

— Потому что я собиралась лечь спать, а он ушел надолго.

— Насколько это надолго?

— Не знаю, Конни. Он вообще никогда не приводит Аристотеля обратно. — Она не знала, что еще можно сказать, а Конни по-прежнему казалась неудовлетворенной. Кристина сделала вид, что задумалась. — Может быть, он пошел к Френки?

— Вот именно это он мне и сказал. Но он говорит, что возвращался и стучался к тебе, но ты не отозвалась.

— А во сколько это было? Я не слышала, чтобы кто-то стучал, — проговорила Кристина, лихорадочно соображая, как ей выкрутиться из этого двусмысленного положения. «Альберт, ну почему ты сначала не поговорил со мной?»

— Но когда я стучалась, ты, надеюсь, слышала. Кстати, через сколько это было после того, как он ушел с Аристотелем?