Красавец и уродина

– Ну, потом я кое-что придумал. Реррик, ты знаешь, занимается переходами, у него были ученики, и я тоже учился, за компанию. По ночам читал его записи и древние фолианты. Знаешь, переходы – это великое искусство! Каждый новый несет в себе сюрприз, и создавать их можно на все случаи жизни. Однажды я прочитал о невозвратном переходе и очень воодушевился. Там речь шла о таком переходе, по которому можно пройти только в одном направлении, а назад пути не будет, не по этому переходу, не по другим. И решил открыть такой в мир людей. Идея была проста: когда меня отправят домой, я вернусь по нему в мир троллей. Найду подменыша, который займет мое место, поболтаю с ним. Знаешь, многие подменыши в первые дни тоже переживают, скучают по приемным родителям, хотят вернуться. Ну я его назад отправлю, сам останусь – и порядок! Оба застрянем там, куда попали, никто не будет в силах это изменить, даже Реррик.

– Борька бы не согласился… наверное.

– Так я тогда об этом не задумывался, хоть и не маленький был, уже четырнадцать стукнуло. Начал осуществлять свой план. Для этого нужно было найти особое магическое место и понемногу начать снимать временные наслоения. На это иногда уходят месяцы, зато потом однажды раз! – и переход открылся. Вот я и трудился над ним понемногу. Только не учел, что неподалеку был еще один древний переход, законопаченный. И что он почует меня и начнет подкрадываться – такое они тоже умеют. И однажды меня туда затянуло. Попал я в один жуткий мирок, где оказываются те, кто пытается обмануть судьбу. От растерянности вполне мог там и сгинуть. Но Тея случайно видела, как меня засасывает и бросилась следом. Сумела придумать, как выбраться, оказалось, что она тоже переходами интересуется и побольше моего о них знает.

– И ты в нее влюбился! – торжественно воскликнула Громова. Но Арлан затряс головой еще активнее:

– Ну нет, после того случая я с ней даже здороваться перестал. Хотя Тея меня здорово выручила и не сказала никому. Только я все равно всякий раз злился, когда ее встречал.

Вета молчала, исчерпав все вопросы, в полном недоумении. Арлан помолчал и продолжил:

– А потом был осенний Праздник увядания, в Донном мире отмечают его в последний день сентября. Тролли срывают увядающие летние цветы, и, чтобы продлить их жизнь, украшают ими призрачных животных. Невероятно красочно бывает. Вот я шел мимо их холма и увидел, как Тея пытается на боку своего коня Кукушонка выложить цветами портрет младшей сестры. Та рядом стоит, приплясывает от нетерпения. Только ничего не получается – художница из Теи никакая. Потом она и вовсе бросила цветы на землю, сложила руки на груди, сердитая такая. Я подошел, поднял их и все сделал, как надо. Малышка обрадовалась, запрыгала, а Тея только хмурилась. Я пошел дальше и вдруг понял, что никуда от нее уходить не хочу. Вернулся к их холму и позвал Тею вместе смотреть праздничные работы.

Арлан резко смолк. Вета зашмыгала носом, хотела незаметно просушить рукавом глаза, но вдруг напряглась: ощутимо потянуло дымком. Хотя, чего волноваться, просто они уже приближаются к миру троллей, где костер – обычное дело. Арлан наверняка давно его учуял, но не волнуется нисколько. А про Тею дослушать хотелось.

– Ну, чего замолчал? – спросила на ходу. – Что дальше было?

Тишина. Неужели ушел? Вета крутанулась на пятках.

Арлан не ушел, но лежал в снегу, наполовину им присыпанный, подтянул колени почти к подбородку и сложил ладони под щеку. В полном недоумении девочка в два прыжка добралась до него, опустилась на колени, потрясла за плечо.

– Эй, ты чего?

Не оставалось сомнений, что друг спит, дышит глубоко и даже сопит совсем по-детски. И понятно, что сон этот не настоящий и будить нет смысла. А уши снова начинают болеть… Вета приняла решение бежать дальше, искать помощь, пока друг не замерз насмерть. И бросилась на запах дыма.

Впереди из снега вырастала березовая рощица, такая юная, трепетная. Девочка обежала ее и на очередной крохотной полянке увидела костер прямо в снегу и сидящего на пне человека лет двадцати. Сложившись пополам, он ворошил в огне крупные черные картофелины, но при появлении девочки тут же поднялся на ноги, склонил галантно голову в знак приветствии. При этом волнами упали на лицо густые пепельные волосы, он стряхнул их небрежным жестом, улыбнулся. Мужчина был так хорош, что у Веты слегка скрутило живот от восторга и тревоги. По-юношески угловатое лицо с румянцем на скулах, лучистые глаза удивительного бирюзового цвета в опушке коротких густых ресниц. Пухлый рот с трещинкой на нижней губе. Ямочка на подбородке, а при улыбке добавляется еще одна на правой щеке. Вот только кожа слишком гладкая и блестит, словно глазированная.

– Садись, Вета! – предложил незнакомец, уступая свой пень. – Я ждал тебя.

Слова «Откуда знаете мое имя?» напрашивались сами собой, но девочка пребывала словно бы в трансе. Молча подошла и неловко села, не сводя глаз с незнакомца. Не сразу, но ей удалось поймать мысль и сформулировать вопрос:

– Это вы усыпили моего друга?