Крамер против Крамера

«Спроси у него, когда мы должны доставить ребёнка домой», — сказал отец Джоанны жене. Тед хотел узнать, известно ли им что-нибудь о Джоанне, но её мать сообщила ему: «Если она сочтёт нужным сообщить вам о своих действиях, она достаточно взрослая, чтобы самой сделать это». Тед отметил, что упоминание её имени сопровождалось лёгкой ноткой неприязни, и пришёл к выводу, что скорее всего они и сами ничего не знают о Джоанне. Тельма, его эксперт-психолог, услугами которой он пользовался вот уже семь лет, сказала, что Джоанна, скорее всего, восстала и против своих родителей, так что они тоже практически ничего не знают о ней. По сути, как она предположила, Джоанна предоставила Теду сообщить им о ходе событий.

— Тем не менее ты должен позаботиться о своём душевном здоровье, — сказала Тельма.

— Точно. И чёрт с ней!

— Я не это имела в виду. Я думаю, что тебе стоило бы заняться собой. На тебя столько свалилось. И неужели ты не хочешь разобраться, в чём причина?

— Спроси Джоанну.

— Ты часть её, Тед. Почему бы тебе не повидаться с моим врачом?

— Я как-то, не думал. Уже слишком поздно.

Он сидел, разложив перед собой бумаги из суда, и составлял послание Джоанне. «Ты свободна выходить замуж, где тебе хочется — от Невады до Нью-Йорка, девочка». Нет, это слишком по-детски. «Я думаю, что, высылая тебе эти бумаги, я должен рассказать тебе, как у нас идут дела и, главным образом, как поживает Билли». Нет, она об этом не спрашивала. Он решил засунуть все бумаги в конверт и выслать их ей без всяких комментариев, поскольку документы говорят сами за себя. В своё время они общались взглядами, прикосновениями, словами, а теперь — при помощи свидетельства о разводе.

Как они давно и обещали, родители Теда наконец нанесли ему визит — две округлые фигуры, покрытые солнечным загаром.

— Мальчик слишком худенький, — сказала его мать.

— Он нормален. Он так сложен.

— Я знаю, что такое худой ребёнок. Я вволю насмотрелась на них в ресторане.

Решив, что «эта полька» не кормит его как следует — по прибытии они встретились с Эттой, поздоровавшись с ней с той долей теплоты, которая отводится, только посыльным, — Дора Крамер решила взять дело в свои руки и набила холодильник приготовленными ею бифштексами и цыплятами, которых Билли в рот не брал.

— Понять не могу, что он любит есть.

— Попробуй предложить ему пиццу, — сказал Тед.

— Билли, неужели ты не любишь, что тебе готовит бабушка? — попыталась она возложить вину на него.

— Нет, бабушка. Я просто не могу прожевать.

Тед хотел тут же на месте заключить его в объятия. Несколько поколений терпеливо сносили готовку Доры Крамер, но только Вильям Крамер, его сын, осмелился восстать против неё. Билли пожелал им спокойной ночи после того, как отказался возиться с подаренной дедушкой и бабушкой головоломкой, с которой не справился бы и десятилетний ребёнок.

— Разве тебе не нравится эта прекрасная игра, которую привезла бабушка?

— Нет, бабушка. Её трудно разжевать.

После его ухода, когда взрослые получили возможность говорить более откровенно, Дора пришла к серьёзным выводам:

— С уборкой она явно не справляется, эта Этта.

— Прекрасно справляется. Нас всё устраивает.

Она даже не удостоила его ответом. Откуда бы они ни являлись, из Бостона или из Флориды, её родители или его, они были едины в своих его оценках, человека, который ни в чём не разбирается. Он никогда не удостаивался их похвалы.

— Билли прекрасный ребёнок, мама.

— У него отсутствующий взгляд.

— Думаю, что просто от счастья, что он видит вас.

— Что ты об этом думаешь, Гарольд? — спросила она.

— Да, он слишком худ, — ответил он.

Когда они уже собрались к отъезду, Дора решила бросить последний взгляд на квартиру.

— Ты должен всё переставить.

— Что вам тут не нравится? — спросил Тед.

— Это её дом. Могу только удивляться, что ты ещё не избавился кое от каких вещей.

Квартира была обставлена в современном эклектичном стиле — беж и коричневое, шведский диван и индийский батик в гостиной, массивный квадратный стол в нише столовой — довольно красивый, но не во вкусе Теда. Комнаты в самом деле обставляла главным образом Джоанна, сообразуясь лишь со своими взглядами. И после её ухода он как-то не думал о перестановках.

— Взять вот эту штуку. — Речь шла о большой чёрной керамической пепельнице, даре родителей Джоанны. — Зачем она тебе нужна?

— Спасибо, что собрались приехать, — сказал он.

Когда они отбыли, Тед остался с головной болью.

Неужели мать будет распоряжаться даже в его квартире? Но неужели он столь пассивен, что просто принимает своё сегодняшнее положение, не пытаясь ничего переделать? Может, ему в самом деле стоит изменить облик квартиры, её квартиры? Но не расстроит ли это Билли? И в таком случае, не должен ли он первым делом думать о Билли? Он взял пепельницу, которая никому не нравилась, даже Джоанне, и кинул её в мусорный ящик. Может, с ним что-то не так, если ему это раньше не пришло в голову? Он ни в чём не мог быть теперь уверен.