Крах Атласа

– Ладно. Значит, это Роудс думает лишком много. – Нико погладил Либби по голове, и она неуклюже отмахнулась. – Давайте, что ли, ну, прекратим.

– Выбей это на камне у моей могилы, – пробормотала Либби. – «Давайте, что ли, ну, прекратим».

– А у меня на надгробии пусть высекут «Скоро буду», – сказал Нико и щелкнул пальцами. – Гидеон, поручаю это тебе.

– Я в курсе, – ироничным тоном произнес Гидеон, подойдя слишком близко. Похоже, Либби была права и он что-то такое знал. Гидеон знал очень многое, оставаясь нейтральным, однако это было самое страшное. Мысль о том, что он все видит и даже не пытается вмешаться, выбивала почву из-под ног, лишала равновесия.

– Надо все провернуть поскорее, – сказал Нико. – Прямо завтра.

– Даже если бы я с тобой согласилась, нам нужен отдых, – ответила Либби. – Еда.

– И Далтон, – напомнил Тристан.

– Смысл в намерении, – возразил Нико. – Если, скажем, получится убедить Далтона через Парису или, там, я не знаю, Тристан как-то его завлечет…

– Верно, – ответил Тристан, заметив, как неуютно поерзала в кресле Либби. – Это прям вариант.

– …то завтра мы кутим, отсыпаемся двое суток, а потом создаем, к херам, новый мир. – Нико пронзил кулаком воздух, что в это время суток – ночью – показалось Тристану жутко неуместным. – Принцип стрелы. Нам надо решиться. – Он обвел остальных умоляющим взглядом. – Взяться и сделать.

Либби отодвинула книгу и посмотрела Тристану в глаза:

– Будь добр, повтори ему, а то у меня уже сил нет.

Гидеон так и стоял у Тристана над душой. Что он видел? Или что ему виделось?

«Ты мне доверяешь?» – спрашивала Либби. Как далеко придется зайти ради нее?

– Мистер Кейн, это снова Форд, прошу простить за беспокойство, но доктор Блэйкли с вами еще не связывался? Мы так и не получили отчета о новом архивариусе. Совет попечителей пока отложил решение о вотуме недоверия, но это лишь вопрос…

Телефон оттягивал карман. Тристан подумал, не написать ли Каллуму, так, внести толику нелепости, ослабить гнетущее чувство в груди, которому там совершенно не место, ведь тревожиться нет смысла. Это пережиток прошлого, когда еще страхи изводили его.

Тристан напишет: «Вдруг ничего не выйдет?» – на что Каллум наверняка ответит: «О, милый, а вдруг ты полетишь?»

– Гипотетически, – сказал Тристан, – я бы согласился с Вароной.

Либо этот мир не совсем прост, либо в нем ничего нет, и тогда Либби перестанет так смотреть на Тристана, а боль наконец-то, наконец-то пройдет.

Нико с грохотом хватил рукой по столу.

– Бум, – аки блажной или пророк сказал он. – Есть, решено.

Рэйна

Рэйна на ходу листала новостную ленту на телефоне. От нагретой мостовой зловеще поднималось марево, люди в толпе сновали туда и сюда. Конец октября в Париже выдался душный и людный из-за того, что лето вздумало задержаться в гостях, видимо, до тех пор, пока его все же не потеснят листопад и все оттенки красного с желтым. Поток туристов, казалось, никогда не иссякнет: эти не спеша прогуливались по городу, наряду с местными, одетыми обескураживающе в духе Парисы. К слову, Каллум воплощал собой чистое зло: он не сгорел только потому, что рубашка на нем сияла отраженным светом. Он и сам лучился бы непростительным благодушием, однако расслабиться ему не давала переписка с бывшим. Видимо, решались какие-то крупные (тупые) вопросы.

У Рэйны на экране тоже высветилось сообщение: «Почти закончили предварительные исследования. В общем, просто держу тебя в курсе!» Дальше смайлик в праздничном колпачке, красная мигалка и: «ОЧЕНЬ жаль, что ты так и не приняла хулиард моих извинений. Но все равно лю тя чмок зайку».

– Боже, – произнес Каллум, приспутив очки и заглядывая Рэйне через плечо. – Ты еще не внесла его номер в черный список? Ну так выбрось телефон на фиг…

– Кто бы говорил. – Для полного счастья она подняла на него злобный взгляд. – Я так понимаю, Тристан уже рассказал тебе о прогрессе в зловещем заговоре?

– Ты даже говоришь как Варона. Очень мило. – В слепящих бликами стеклах очков Рэйна увидела свое сердитое отражение. Но тут Каллум кивнул на экран ее телефона: уведомление о сообщении пропало, осталось окошко браузера с новостями. – Что ищешь?

– Новых кандидатов. – Рэйна показала на статью в техасской газете о молодой женщине-политике, набирающей популярность будущей конгрессвумен. – Можно проверить ее. Или переключиться на ее оппонентов, если так проще. – К тому времени, ориентируясь на объемы силы, которые через нее поглощал Каллум, Рэйна поняла, что намного легче заставить толпу ненавидеть кого-то, чем перенаправить ее внимание или остудить пыл.

Каллум в ответ скорчил рожу и изящно обошел группу туристов, которые остановились сделать селфи.

– Нет. Не люблю Техас.