Край непуганых

Из его болтовни я узнал практически все свежие новости городка — и те, что публиковались в газетах, и те, что обсуждали на лавочках аборигены. Дядя Гена считал, что Крутов без проблем усидит в своем кресле мэра, «хотя и хочется иногда дать ему пинка под зад!». Еще я узнал, что местного начальника полиции надо гнать поганой метлой за аморальное поведение. Третий раз женился, шутка ли! Да на ком! Она ж на двадцать пять лет его моложе, в дочери годится, едва школу закончила. Тоже мне, растлитель малолетних! «Но про его службу плохого сказать не могу, — добавил цирюльник. — Службу он знает, поэтому Крутов его опять предложит Городскому Совету, а те, дармоеды, его без вопросов утвердят». — «А чего ж дармоеды-то? — спросил я, — вроде их люди хвалят». Тут дядя Гена ничего не смог ответить. Пожалуй, в нем говорило старое-доброе обывательское неприятие любой власти, даже если это эффективно работающий Городской Совет, состоящий из твоих соседей по улице, таких же простых горожан. Или он просто не смог избраться туда, вот и ворчит.

К моменту, когда стрижка была готова примерно наполовину, он вещал уже в режиме таблоида. О том, как бригада студентов агроуниверситета из губернии, приехавшая для прохождения практики на свиноводческой ферме, устроила пьяный дебош в общаге на Ягодной, перебудили, бестолочи, всю округу. «Какой прок от таких специалистов, бьют тут баклуши целыми днями!». Жена окружного судьи появилась на открытии после ремонта зала Дома Правосудия в таком откровенном наряде, что все присутствующие вмиг забыли о поводе, который их всех собрал. «С лошадиным задом, а туда же, за малолетками гонится», — проворчал дядя Гена. Далее я узнал, насколько дерьмовая тут местная рок-музыка, что раньше тут были «ого-го какие команды», да все уж постарели, а молодые все больше по угару. «Только вот „Канистра“ и осталась, но раньше она стадион могла собрать, а теперь по кабакам шастает».

И так без умолку минут двадцать. Ближе к финалу этого монолога я уже изрядно притомился от обилия бесполезной информации, но компенсацией мне за терпение послужило то, что работу свою дядя Гена выполнил отменно.

— Принимай, красавец! — с довольным видом воскликнул он, снимая с меня пеньюар.

«Да, хорош!», — подумал я, и датчик моего настроения поднялся еще на пару делений. Всегда замечал — стоит привести в порядок прическу, и голова твоя начинает работать лучше, мозги как-то освежаются. Мой вам совет: чувствуете хандру и безнадегу — ступайте в парикмахерскую.

Николай Святов встречал меня дома обедом, достаточно бесхитростным — всего лишь жареные куриные бедра и картошка. Я вежливо отказался.

— В следующий раз в супермаркет сам пойдешь, — пробубнил майор.

— У меня сегодня ужин. Не хочу объедаться.

Он посмотрел на меня с удивлением.

— Уж не с девушкой ли?

Я вспомнил, что ничего не говорил ему о знакомстве с Аней, и решил дальше придерживаться той же линии.

— Да так, познакомились кое с кем.

— Ну-ну. Работу-то подыскал?

— Ага. Мячик буду гонять.

10. Скрипка и немножко нервно

Да, Александр Сергеевич был бы доволен. Ресторан «Пушкин» на одноименной улице оказался очень уютным заведением. Главный зал представлял собой вытянутое в длину и слегка зигзагообразное помещение с плотными коричневыми портьерами на окнах, приглушенно освещенное лампами в массивных канделябрах. Нечто среднее между роскошной современностью и подделкой под старину. И музыка соответствующая: на небольшой эстраде посередине зала играл струнный квартет. Кажется, звучал Моцарт, если я хоть что-нибудь понимаю в классике.

— Очень мило, — сказал я.

— Да, мне здесь нравится, — ответила Аня. Надо ли говорить, что выглядела она роскошно, подавляя во мне способность вообще вынимать изо рта какие-либо звуки. Красное вечернее платье с интригующим декольте, боже мой…

— Часто здесь бываете?

Она опустила взгляд на свой бокал. Мы буквально минуту назад заказали бутылку испанского вина.

— Аня, я задал бестактный вопрос?

— Нет, ничего. Мы бывали здесь с моим мужем несколько раз. Здесь мы с ним и познакомились, кстати. Это было… — Она смутилась. — В общем, не важно.

— И это со временем стало вашим любимым и даже знаковым местом, — закончил я ее фразу. — Я понимаю. Наверно, вы дорожите памятью о ваших отношениях и испытываете некую неловкость от того, что назначили встречу другому мужчине, да еще и малознакомому, именно здесь. Но вы ничего не могли с собой поделать, потому что вам нравится «Я помню чудное мгновенье».

Я пытался вложить в свой монолог максимум непринужденности и даже улыбнулся, но Аня не откликнулась.

— Извините еще раз, если что-то не то сказал.

Она сделала глоток из бокала.

— Вы правы, Сережа, мне дорого это место. Дело в том, что мой муж умер три года назад от сердечного приступа. Очень много работал…

«Прах тебя побери, дебил! — мысленно выругался я. — Следи за языком!».

— Простите.