Козьма Прутков и его друзья

В ночь с 10 на 11 апреля 1823 года, возвратясь поздно домой с товарищеской попойки и едва прилегши на койку, он увидел перед собою голого бригадного генерала, в эполетах, который, подняв его с койки за руку и не дав ему одеться, повлек за собой молча по каким-то длинным и темным коридорам, на вершину высокой и остроконечной горы, и там стал вынимать перед ним из древнего склепа разные драгоценные материи, показывая ему одну за другой и даже прикладывая некоторые из них к его продрогшему телу. Прутков ожидал с недоумением и страхом развязки этого непонятного события, как вдруг, от прикосновения к нему самой дорогой из этих материй, он ощутил во всем теле сильный электрический удар, от которого проснулся, весь в испарине.

Друзья Козьмы Петровича рассказывали, что этот сон произвел на него впечатление необыкновенное. И подтверждали это одним непререкаемым фактом. Он помечал все свои печатные прозаические статьи одиннадцатым числом апреля или иного месяца. Некоторые исследователи полагали, что тем самым он желал ознаменовывать каждый раз свой день рождения. На самом же деле он ознаменовывал такой пометой не день рождения, а свое сновидение, только случайно совпавшее с днем его рождения. Этим он подобно прочим великим людям подчеркивал твердую веру в свою звезду.

Друзья свидетельствуют, что сновидение имело влияние на всю его жизнь².

«Часто рассказывая о нем впоследствии, он всегда приходил в большое волнение и заканчивал свой рассказ громким возгласом: «В то же утро, едва проснувшись, я решил оставить полк, и подал в отставку; а когда вышла отставка, я тотчас определился на службу по Министерству финансов, в Пробирную Палатку, где и останусь навсегда! »

6

На двадцать пятом году жизни, будучи еще в малых чинах, К. П. Прутков влюбился. Ее звали Антонидой Платоновной Проклеветантовой. Знакомство их состоялось, по-видимому, через ее родственника, сослуживца Козьмы Петровича по Пробирной Палатке, губернского секретаря Илиодора Проклеветантова.

То, что он влюбился, подтверждается некоторыми фактами, почерпнутыми нами из «Плодов раздумья». Человек, сказавший: «Гони любовь хоть в дверь, она влетит в окно», не мог не познать этого высокого чувства. С другой стороны, зная степенность Козьмы Петровича и его отношение к адюльтеру, выразившееся в афоризмах: «Женатый повеса воробью подобен» и «Любой фат подобен трясогузке», мы с негодованием отвергаем предположение, что знакомство с амуром состоялось уже в браке.

Ах, чувствительный человек подобен сосульке: пригрей его, он растает, и тогда в здании человеческого счастья, над стенами, возведенными дружбой, образует свой купол любовь. Любовь, естественно, переходит в брак, ибо шутки с женщинами глупы и неприличны,— говорим мы вслед за Прутковым.

Девиц Козьма Петрович сравнивал с шашками: не всякой удается, но всякой желается попасть в дамки. Антониде Платоновне удалось.

Возможно, тогда же Козьма Прутков, подражая Бенедиктову, подражавшему, в свою очередь, Пушкину, написал стихотворное послание «К друзьям после женитьбы», из которого мы приведем три строфы :

Я женился; небо вняло Нашим пламенным мольбам;

Сердце сердцу весть подало,

Страсть ввела нас в светлый храм.

О, друзья! ваш страх напрасен;

У меня ль не твердый нрав?

В гневе я суров, ужасен,

Страж лихой супружних прав.

Есть для мести черным ковам У женатого певца Над кроватью, под альковом Нож, ружье и фунт свинца!

Не желая уподобиться ревнивому турку, Козьма Петрович заботился о том, чтобы Антонида Платоновна всякий год приносила ему по младенцу. К концу его жизни оставались в живых шесть сыновей и четыре дочери, унаследовавшие приятную наружность и высокое образование отца. Впрочем, по другим сведениям, у него самым таинственным образом оказалось после кончины шесть дочерей и семь сыновей.

С одной стороны, брак Козьмы Петровича можно считать счастливым. А с другой — кажется странным, что, став начальником, К. Прутков уволил Илиодора Проклеветантова по 3-му пункту, то есть без объяснения причин, невзирая на родство. И не наводит ли на размышления упорно не замечаемый исследователями плод раздумий Козьмы Пруткова : «Влюбленный в одну особу страстно — терпит другую токмо по расчету»?

Из множества проблем, стоящих перед пруткововедени-ем, проблема любви и брака остается едва ли не самой запутанной и еще ждет своего разрешения. Поэтому мы предлагаем обсудить (в порядке «постановки вопроса») две темы:

Во-первых, что подразумевал К. П. Прутков под своим знаменитым высказыванием: «Обручальное кольцо есть первое звено в цепи супружеской жизни»?

И во-вторых, предлагаем разрешить загадку «Известного писателя» из пролога к естественно-разговорному представлению К. П. Пруткова «Опрометчивый турка, или Приятно ли быть внуком», напечатанному впервые в № 4 журнала «Современник» за 1864 год. Уже первые издатели «Полного собрания» указывали в примечании к прологу, что в действующем лице «Известный писатель» (цитируем дословно) «Козьма Прутков, судя по некоторым признакам, изобразил самого себя».