Козий Бог (СИ)

Шарф Паша узнал: любимый шарф Анфисы, из тёплой махровой шерсти с героями мультфильма про ёжика и медвежонка. Он-то и был на ней в тот день, когда она исчезла. В глазах защипало. Паша вспомнил, как Анфиса впервые, в середине мая, пришла в этом шарфу. Паша смеялся не только тому, что в такую тёплую погоду кто-то несуразно носит зимний шарф, но и тому, что взрослый человек смотрит мультфильмы. Анфиса раскраснелась от волнения: "А что плохого в мультфильмах? В них нет жестокости". Паша тогда только недовольно хмыкнул, а после подсунул Анфисе кучу сверхурочной бумажной работы. Сам Паша не помнил, когда смотрел по телевизору что-нибудь доброе и светлое. После лет девяти, Паша смотрел только криминальные сериалы и фильмы, повзрослев - новости, сводки, в Интернете видео про работу полицейских, поступив на службу в столице - видел разорванные пулями лица; уехав в глушь - пьяные драки в местном клубе, споры из-за земельных участков, несколько аварий и время от времени убийства. Паша помнил, что когда-то смотрел этот мультик, про ёжика и медвежонка, но это было в другой жизни, когда он собирал на лугу васильки для маленькой девочки, когда бежал впереди бабушки, чтобы занять очередь за молоком, когда в бега жуков и играл вместе с...

Найдя шарф, Паша побродил по опушке, а затем увидел, как мимо проехала машина и свернула.

"Наверное, там деревня".

Поехал следом.

Маша сидела в машине тихо и, казалось, не дышала. Глаза чуть прикрыты, на ресницах серый пух пыли. В тот день, когда Паша сбежал из участка и нашёл Машу, он ещё надеялся, что через час, через день, даже через неделю Маша очнётся.

Но лучше Маше так и не становилось. Козья метка на плече налилась кровью, побагровела. Паша понял: это послание. Козий Бог вернулся и мстит тем, кто посмел убежать от него. Козий Бог играл.

В ту ночь, когда они были вместе, Маша рассказывала, что Козий Бог боится только Хозяина Леса, а лесной владыка приходит лишь на зов того человека, которого выбрал своим проводником. Но этот человек уехал. Некому теперь призвать Хозяина Леса.

- Хотя бы переночуем, - сказал Паша. В кармане лежала записка от Григория Арамисовича, адрес безопасного домика, но Паша не доверял татуировщику. А теперь вдруг понял, что они свернули в ту самую деревню.

Пёс тявкнул. Машина подскочила на кочке, Маша чуть повалилась набок.

Дачный посёлок был надвое разделён мощёной дорогой. Слева, ближе к пруду с песчаным берегом тянулись добротные каменные особнячки, хозяева которых и проложили дорогу. Дальше начиналась обычная грунтовка, которая к опушке леса зарастала высокой травой, огромными лопухами и ярко-малиновыми колючками репейника. У опушки с комарами соседствовали дачники победнее. А если от опушки идти не по грунтовке к мощеной дороге и богатым домам, а свернуть вправо и пробраться через сухой, безъягодный малинник, то выйдешь на пустырь, где колышутся на ветру старые срубы. Тут поёт изумрудная крапива, готовая ужалить первого смельчака, пёстрый колорадский жук ползёт по картофельному кусту, который растёт сам по себе из картофелины, кем-то оброненной или забытой.

Паша затормозил у поваленного плетня, на столбики которого были насажены уже тронутые плесенью пластиковые бутылки. Видимо, на дне что-то осталось и оттого выросла плесень.

Впереди из осоки топорщились сухие чёрные яблони и груши, косился домик с острой крышей и ржавым металлическим коньком. Ставни небрежно лежали у крыльца, стёкла черны как туман.

В траве зашуршало, вынырнул рыжий кот, опрометью бросился к опушке, взобрался на пень и пристально стал вглядываться в Пашу. Следил кот только за Пашей, старый Овод его не беспокоил. Пёс лениво посмотрел на огненного стража, зевнул и побрёл знакомиться с новым местом.

Паша помог Маше выбраться из машины и повёл к дому. Он буквально тащил её на себе, ногами Маша едва перебирала, но больше волочила по земле. Пока дошли до крыльца, Паша весь взмок и тяжело дышал.

В доме пахло сыростью, ползали муравьи, серебрилась паутина с лениво повисшим на ниточке пауком. Где-то за облупившейся печью прошуршала мышь. С печной стены посыпалась кирпичная крошка. В большой комнате стены почернели от пожара.

- Ничего, - сказал Паша. - Всё поправим.

Маша молча вышла из дому и села на трухлявый пень, должный заменять лавочку. Паша нахмурился. Иногда в Маше что-то просыпалось, и она ходила, брала предметы, иногда открывала рот, словно что-то хотела сказать, но по-рыбьи молчала. А иногда она безвольно лежала на постели или - в кресле.

Овод обнюхал Машу и лёг рядом в ногах. Рыжий кот всё ещё следил, только теперь перебрался ближе и примостился на плетне, отчего тот ещё больше пригнулся к земле.

Весь день Паша наводил порядок в доме. Подмёл пол, нашёл на заднем дворе старый колодец, на дне которого тухла вода, и худое ведро, отыскал другое ведро в углу террасы, заменил, набрал воды, ужаснулся вони, но всё-таки вымыл пол, поймал всех пауков и вынес их к старому навесу во дворе, под которым будут храниться дрова. Повесить надо ведьмовские мешочки для защиты - но это завтра, нужно прежде травы нарвать.