Ковчег Спасения

Меррик не пытался исчезнуть. Он уже знал, что обречен. В принципе, неподчинение приказу о стыковке для досмотра не каралось смертной казнью. У него были средства и способы отвертеться. Но теперь… Со времен Комбинированной Эпидемии, когда Блестящий Пояс перестал быть Блестящим Поясом и превратился в Ржавый Обод, акты вандализма против анклавов стояли в списке самых страшных преступлений. По сравнению с этим гибель сорока трех человек была мелкой деталью.

Лайла Меррика арестовали, судили и вынесли решение. Его обвинили по всем статьям относительно столкновения. Приговор — необратимая смерть нервной системы. Поскольку было известно, что осужденного ранее сканировали, в силу вступало Постановление Мандельштама.

Уполномоченных представителей Феррисвилля не зря прозвали «стирающими головками».

Едва приговор был вынесен, они приступили к поиску и уничтожению всех альфа-бета-симуляций Лайла Меррика. За ними стоял законодательный аппарат Конвента, в их распоряжении были арсеналы поискового и отслеживающего программного обеспечения и устройств, устойчивых к спорам Эпидемии. Они прочесывали базы данных или архивы, выуживая уцелевшие симуляции. Конвент дал им право уничтожить любую общедоступную структуру сбора и хранения информации только по подозрению содержания нелегальной копии. «Стирающие головки» справлялись со своей работой на славу.

Но Джим Бакс не мог допустить, чтобы его друг исчез навсегда. Прежде чем ловушка захлопнулась, друзья Лайла — среди которых были весьма темные личности, — обнаружили его последний альфа-скан и спрятали его от блюстителей закона. Мастерски выполненные исправления в архивных записях клиники создавали впечатление, что Меррик не успел пройти последний сеанс сканирования. «Стирающие головки» долго изучали записи, озадаченные столь странной ситуацией, но вынуждены были признать, что альфа-копия, за которой они гонялись, никогда не существовала. В любом случае, они сделали свое дело: все известные симуляции были стерты.

В определенном смысле, Лайл Меррик избежал наказания.

Однако это была не последняя уловка, к которой пришлось прибегнуть. Джим Бакс сказал, что сможет спрятать скан в таком месте, где блюстители закона вряд ли когда-либо станут искать. Меррик стал субличностью корабля. Альфа-копия человеческого сознания заменила коллекцию алгоритмов и подрежимов, которые представляют собой интеллект гамма-уровня. Настоящее сознание — теперь просто совокупность нервных импульсов, имитация настоящего сознания, — заняло место фиктивной личности.

Настоящий призрак, обитающий в машине.

— Зачем? — спросила Антуанетта. — Почему папа хотел, чтобы все так получилось?

— А как ты думаешь? Он беспокоился и о друге, и о дочери. Таким образом он обезопасил вас обоих.

— Я не понимаю, Ксав.

— Если бы Лайл Меррик не согласился, его бы сейчас вообще не было. А для твоего отца это был единственный способ спрятать скан, не подставляя свою шею. Кстати, Джим получил еще кое-какую выгоду, хотя они с Мерриком об этом и не договаривались.

— Какую?

— Он взял с Меррика слово, что тот будет заботиться о тебе в его отсутствие.

— О нет… — простонала Антуанетта.

— Тебе собирались все рассказать. Это планировалось изначально. Но время шло… и когда Джим умер… — Ксавьер помотал головой. — Понимаешь, мне было нелегко. Как ты думаешь, каково мне было жить с этой тайной? Шестнадцать лет, Антуанетта, черт бы их подрал. Я же был зеленым юнцом, когда твой отец взял меня на работу, помогать ему со «Штормовой Птицей». Само собой, насчет Лайла я знал все.

— Все равно не понимаю. И что значит «заботиться обо мне»?

— Джим знал, что не сможет всю жизнь находиться рядом с тобой. Он любил тебя больше чем…

Ксавьер осекся.

— Я знаю, что он меня любил. И это было совсем не так, как в голографических драмах — какие-то ненормальные отношения между отцом и дочерью. Всякая чушь вроде «ты никогда не говорил, что любишь меня». На самом деле, мы с ним чертовски хорошо ладили.

— Знаю. В этом-то все и дело. Джима беспокоило, что с тобой будет после его смерти. Он прекрасно знал, что ты хочешь унаследовать корабль, и не собирался тебе отказывать — даже не собирался. Черт подери, Антуанетта… Джим гордился тобой. На самом деле гордился. И думал, что ты станешь еще лучшим пилотом, чем он сам. И был уверен на все сто, что у тебя есть настоящая деловая хватка.

Девушка вяло улыбнулась. Отец не раз говорил ей такое… но как приятно услышать то же самое от кого-то еще. Лишнее доказательство того, что Джим Бакс действительно так считал… если это нуждалось в доказательствах.

— И что?

Ксавьер пожал плечами.

— Старик просто хотел позаботиться о тебе. Не такое уж страшное преступление, правда?

— Не знаю. О чем конкретно они договорились?