Ковчег Спасения

Машина правительства, похожая на спинку, неслась по улицам Кювье. Дождь все еще лил, но облака начали понемногу расходиться. Разрушенная планета вот уже несколько часов ясно просматривалась в вечернем небе. Теперь облако освобожденной материи напоминало какую-то многорукую тварь. Мерцающие пятна пурпура, бледной зелени и охры, среди которых изредка пробегали бесшумные вспышки электрических штормов, казались брачной окраской этого глубоководного животного, не занесенного ни в один в каталог. Мрачные тени и яркие симметричные фокусы отмечали точки, где машины Подавляющих появлялись на свет, собирались вместе и твердели. До сих пор все, что происходило с Рухом, можно было счесть очень редкой формой природного явления. Теперь такой уверенности не было.

Овод видел, как люди в Кювье относились к феномену. Большинство просто не обращало на него внимания. Когда объект появлялся в небе, люди как ни в чем не бывало ходили по улицам, и никто не задирал голову и не указывал пальцем. Сейчас, когда факт существования странного предмета стало невозможно отрицать, жители Кювье старались обходить скользкую тему, а если возникала необходимость, пользовались косвенными терминами. Как будто Подавляющие, обиженные этим бойкотом, заставят остатки Руха покинуть небосвод и испарятся, словно привидение, в которое никто не верит!

Овод сидел на заднем сидении легкового вездехода, за водительским креслом. В спинку переднего сиденья был встроен телевизионный экран. Голубой свет освещал лицо Овода, наблюдавшего за репортажем, который был сделан очень далеко от города. Мерцали снежинки помех; съемку производили ручной камерой, и картинка дрожала, но главное можно было увидеть. Первый из двух шаттлов находился на поверхности — камера показала его в панораме, задержавшись на живописном контрасте изящного обтекаемого корпуса машины и кучи скальных нагромождений, — а второй в воздухе и плавно спускался. Он уже совершил несколько рейсов за пределы атмосферы Ресургема, на орбиту, где находился крупный внутрисистемный корабль. Камера задрожала, пошла вверх и поймала в объектив заходящий на посадку шаттл, который выпустил три струи пламени и осторожно опускался на плоскую каменистую площадку.

— Это можно подделать, — сказал спокойно Овод. — Я знаю, что съемка подлинная… Но кто помешает людям думать иначе?

Хоури, в форме Инквизитора, сидела рядом.

— Можно подделать что угодно, если хорошо постараться, — возразила она. — Только не сейчас, когда все записи хранятся на аналоговых носителях. Сомневаюсь, что такое сможет сотворить весь правительственный департамент соединенными усилиями.

— Попробуй докажи это людям.

Теперь объектив скользил, показывая редкую толпу. Люди выглядели встревоженными и обеспокоенными. Метрах в трехстах от места посадки шаттлов был разбит лагерь — множество запыленных палаток, теряющихся среди валунов и гальки. Его обитатели… так могли выглядеть беженцы любого мира, любого века. Они прошли тысячи километров, собираясь в этой точке из самых разных поселений. Это оказалось нелегко: по грубым подсчетам, одна десятая их числа так и не сумела добраться до лагеря. В этот марш-бросок люди брали с собой множество личных вещей, хотя знали — если подпольная сеть разведки верно донесла информацию, — что им позволят взять на борт корабля только одежду, которая будет на них на момент отлета. Возле лагеря вырыли яму, и каждая группа отбывающих сбрасывала туда свои пожитки. Это были предметы, с которыми люди не могли расстаться до последнего момента. Может быть, разумнее было бы оставить все это дома перед трудным переходом через половину Ресургема. Фотографии, детские игрушки… — их погребут, как человеческие реликты, в добавление к артефактам амарантян, имеющим возраст миллион лет.

— Мы об этом позаботились, — сказала Хоури. — Есть свидетели, которые добрались до лагеря, а потом вернулись в главные населенные пункты. Конечно, людей приходится уговаривать. Представь себе — вернуться, проделав такой путь. Но…

— Как тебе удалось?

Машина завернула за угол, колеса истерично взвизгнули. За окнами показались кубические строения Дома Инквизитора — серые и плоскостенные, как гранитные утесы. Овод смотрел на них с тревогой.

— Им пообещали, что по возвращении можно будет пронести на борт немного личных вещей.

— Другими словами, дали взятку, — он покачал головой. Черт возьми, неужели ни одно великое дело нельзя сделать без взяток?! — Полагаю, эта мера себя оправдает и вы хоть что-то будете узнавать. Сколько их сейчас?

Как всегда, Хоури держала в голове все цифры.

— По последним подсчетам, пятнадцать тысяч человек уже на орбите. На земле осталось от двухсот до трехсот. Когда мы наберем пять сотен, шаттл отправится на орбиту. Внутрисистемник будет полон, и людей можно будет переправить на «Ностальгию».

— Смелости им не занимать, — усмехнулся Овод. — Или глупости. Точнее сказать не могу.

— Смелости, Овод. Можешь не сомневаться. А еще они боятся. И в этом их винить нельзя.