Ковбой с Манхеттена

— У меня есть одна идея, душенька, — сказал я, не отводя глаз от Паркера. — Эти измышления, с которыми сегодня выступал Амброз, я уже слышал из уст отвратительного человека по имени Пет Дженнилс. Может быть, вы его помните?

Его взгляд все время устремлен на меня. В нем была надежда, но теперь, я вижу, в глубине сверкает ненависть. Он медленно повернул голову и взглянул на остальных.

— Неужели мы никогда от этого не избавимся? — мрачно спросил он. — И всегда, куда бы мы ни пошли, под той или другой личиной будет находиться Денни Бойд? — он устало покачал головой. — Я думал, что мы покончили с этим, когда…

— Когда вы в ту ночь держали голову Жильберта под водой? — спросил я с нажимом.

— Не будьте смешным, Бойд! Когда Дэймон умер, вот и все, что я хотел сказать.

— Извините меня, — спокойно проговорил Ромней. Холодная угроза, прозвучавшая в его голосе, заставила всех замолчать. — Гипотеза относительно Дэймона Жильберта меня не касается, потому что меня невозможно подозревать в его убийстве. Но смерть Лейлы Жильберт касается меня, и Бойд сказал, что он все более убеждается в том, что она убита. — Его голос делался все неприятнее. — Итак, мне хотелось бы знать, Бойд, кто я, по вашему мнению? Лжец, убийца, или и то и другое? Я хотел бы получить точный ответ, если вам угодно.

Чамплин рычит:

— Но о чем вы говорите. Господи Боже!

Я с изумлением разглядывал их.

— Никогда не видел такой банды комедиантов! Вы все начали скандалить, услышав о себе правду, хотя она уже обнаружена. Феликс продолжает играть в добродетели, хотя весь свет знает, кто он такой: Иуда, продавший своего лучшего друга, соблазнивший его дочь и не имевший достаточно смелости, чтобы защитить сестру, когда Дэймон отомстил за себя. А посмотрите на Чамплина! Охвачен благородным негодованием, когда я напоминаю, что он был низведен до ранга контролера билетов… тогда как у него не было выбора. Кто вы все такие в конце концов? Кого вы думаете обмануть?

Напряженная тишина, последовавшая за моей речью, внезапно прервалась Соней, толкнувшей острым локтем в бок Амброза:

— Ха, ха! Вот дрянной человек! Вчера он дал мат проститутке, а сегодня нагоняет страх на всех!

— Я очень терпелив, Бойд, — проговорил Ромней. — Я все еще жду ответа.

— Правильно, я забыл. Извините, старина!

— Вас это забавляет, Бойд? — проворчал он. — Но, может быть, вы несколько позднее заметите, что сделали большой промах.

— Сейчас будет ответ, мистер Ромней, — вежливо сказал я. — Но для этого мне нужна ассистентка. Бетти, вы этим займетесь.

— Чем?

— Будьте внимательны, мисс Адамс, — проговорил я строго. — И говорите только тогда, когда вас спросят.

— Но… что говорить?

— Вы помните историю Ионы и Кита?

— А… да, конечно… — Она посмотрела на меня большими глазами. — И что же?

— Как бы вы назвали эту историю, мисс Адамс?

— Что? Я… не знаю. Басня?

— Басня! Вот превосходный ответ, мисс Адамс. А теперь я могу рассказать вам другую. Она называется «Лейла и акула».

Я ожидал, что все они закричат. Ничего подобного. Они молчали. Я настаивал:

— Вы знаете такую басню, мистер Ромней?

— У меня впечатление, что вы ненормальный и вам требуется серьезно позаботиться о себе, — ответил он. — Я не буду терять времени, слушая ваши глупости, Бойд. Я ухожу к себе.

— Вы не слышали еще самого главного: как акула проглотила Лейлу целиком и так быстро, что она не успела и крикнуть.

— Хорошо, очень хорошо. — Ромней с покорным видом глубже утопает в кресле. — Только будьте кратки, Бойд, это все, о чем я прошу.

— Согласен, — ответил я. — Буду краток. Вы здесь на месте за этим столом, Джек. И если говорить о лжи, я полагаю, что вы побьете всех.

— Подождите немного с вашими оскорблениями и избавьте нас от выдумок, — ворчит он.

— Сегодня я разговаривал с экспертом, — продолжил я, думая, что здесь, к сожалению, нет Кларри и что он не может узнать о своем внезапном повышении. — Он находит, что дело происходило не так, как представляется некоторыми… Когда двойной ряд зубов впивается в тело, человек испытывает ужасные мучения и приходит в ужас. Надеюсь, вы понимаете, к чему я веду, мистер Ромней. Жертва испускает крики, ужасные, раздирающие. Она все время кричит.

Он с раздражением встал.

— Вы кончили?

— Почти. Вы, кажется, не очень торопитесь поднять вашу затонувшую яхту, не правда ли?

— Нет. Я вам уже сказал почему: мое судно было застраховано, так для чего же мне это делать?

— Уже два месяца, как окончился срок вашего страхового полиса, а вы не позаботились его возобновить. Вы не получите ни копейки за вашу прекрасную яхту, спящую сейчас на дне моря, и вам на это наплевать? — Я посмотрел ему прямо в глаза. — Я нахожу это любопытным.

Он оттолкнул свой стул.

— Я не желаю больше слушать ваши сказки, Бойд, — произнес он почти жалобно. — И если желаете знать мое мнение — вы сумасшедший!

Он направился к двери и почти выбежал из комнаты. Полный надежды, я спросил: