Коварная соперница

— В таком случае аплодирую вашей мудрости и прошу разрешения разделить вашу компанию. — Кристина смущенно согласилась, и он спешился, отпустив лошадь пастись у ручья. — Мне кажется, этот молодой человек не стал лучше после нашего знакомства, и, хотя я ничего не имею против мисс Тедберн, веселой ее компанию не назовешь.

Кристина засмеялась.

— Согласна, — призналась она. — Мне хотелось бы сделать наши отношения более официальными, но мама так рада, что они приняли нас, — у меня не хватает смелости лишить ее этой радости.

— Значит, вы не получаете удовольствия от их общества? — удивился он.

Кристина пожала плечами и с горестной ноткой в голосе проговорила:

— Меня радует только то, что их стремление завоевать нашу дружбу подразумевает их веру в то, что наш иск будет удовлетворен. Гилберт Тедберн, я не сомневаюсь, надеется заполучить «Кумб Ройал», вытеснив Стивена.

Адриан подумал: возможно, она права, но решил над этим не задумываться — вопрос о том, что делать, если иск Кристины будет удовлетворён, постоянно угнетал его, и он поспешил сменить тему.

Это была первая из многих последовавших затем встреч, потому что, хотя он и не назначал ей свиданий, он всегда знал, что почти каждый погожий день он может найти ее у ручья. Он хорошо узнал ее за это время и нашел в ней качества намного более глубокие и благодатные, чем красота, по которой она напрасно вздыхала, — честность, мужество, верность и совершенно неподражаемый юмор.

Почти не осознавая этого, он стал высоко ценить дружбу Кристины. Рискованные приключения капитана Галанта и мучительная страсть к Элен заставили его искать покоя, которого он не находил более нигде. Иногда он задумывался, как бы она реагировала, стань ей известно о его новом промысле, но сдерживался от соблазна обо всем ей рассказать. Такое знание могло быть опасным для нее, а этого он никак не хотел. Когда дело касалось Кристины, у него всегда появлялся защитный инстинкт.

Но в конце концов, ей пришлось узнать правду, причем самым неожиданным образом. Однажды в конце мая он отправился один на дорогу в Бат. Элегантная карета, лакеи в ливреях, лоснящиеся лошади — все обещало невиданную добычу, но, когда Адриан подъехал ближе, а карета в ответ на его приказ послушно остановилась, открылось окно и в нем появилось лицо единственного пассажира, показавшегося ему знакомым: нос с горбинкой, тонкие губы и угольно-черные брови, контрастирующие с бледным лицом и напудренными волосами. Холодные зелено-серые глаза уставились на нападавшего, такой же холодный голос тихо проговорил:

— Знаменитый капитан Галант, я полагаю? Пришло время освободить от вас дорогу, мой друг!

С быстротой змеи появился пистолет, и прозвучал выстрел. Какой-то инстинкт заставил Адриана отпрянуть назад, чтобы избежать опасности. Он прильнул к седлу, когда пуля впилась ему в руку, у плеча, а лошади, взбесившиеся от второго выстрела, понесли, и карета полетела, грохоча и раскачиваясь, по дороге.

Адриан развернул лошадь и спрятался за ближайшими деревьями, чтобы оправиться от шока, вызванного ранением. Само по себе оно было легким, пуля не задела кость, но кровь текла сильно, и его попытки перевязать рану с помощью левой руки и зубов ни к чему не привели. Необходимо было вернуться в гостиницу и искать помощи там. Коттедж в лесу был ближе, но он знал, что сейчас Джерри там не было.

Адриан поскакал как мог быстро, но необходимость объезжать фермы и деревушки не делала путь короче. Кровь струйкой стекала по руке, он едва не терял сознание. Инстинкт, более глубокий, чем разум, привел его, наконец, к узкой дорожке, шедшей к ручью и низине, в которой его ждала Кристина, окруженная цветущим боярышником.

Она напряженно вслушивалась в звуки, указывающие на его приближение, затем вскочила на ноги и приглушенно вскрикнула. Пока он пересекал ручей, она стояла будто громом пораженная, зажав одной рукой рот и устремив на него испуганный взгляд серых глаз, но, когда он соскочил с седла и, пошатываясь, пошел к ней, она в ужасе отпрянула. И только подняв руку, чтобы попытаться прогнать туман, застилавший глаза, Адриан понял, что он все еще в маске. Он хотел стянуть креп, но силы его оставили, и он без сил упал к ее ногам.

Когда Адриан пришел в себя, он обнаружил, что его голова лежит на коленях Кристины и она мокрым платком вытирает его лоб. Маска была снята, так же как и напудренный парик, который он для маскировки носил поверх своих собственных волос, и его секрет, помимо его воли, стал ей известен. Он взглянул на девушку и увидел ее озабоченный взгляд.

— Не двигайтесь, — тихо сказал она. — Я перевязала рану, и кровь больше не течет. Скоро вам будет лучше.

Несколько минут он тихо лежал, не пытаясь ее ослушаться — нежные прикосновения пальцев Кристины вызывали у него чувство невыразимого покоя. Затем, по мере того как силы возвращались к нему, он стал осознавать опасность, грозящую не только ему, но и ей. Вздохнув, он сел и заставил себя оценить создавшееся положение.

Когда он снова посмотрел на Кристину, она была бледнее обычного и в ее глазах все еще стоял ужас.