Кость для Пойнтера

— Теперь она и сама полыхнет, и ее дурак-трансальтинец не уйдет! — радостно прощебетала заводила компании.

Какой еще трансальтинец? Представив ражего фольксдранговца, ошивающегося вокруг нас с Тнирг вдобавок к этим… поджигательницам, я от недоумения поскреб щетинистый после уже давнего бритья череп, забравшись пальцами в альтийский гребень…

Так это же они про меня! Ну, спасибо, девочки, за все хорошее, от обозначения до обещанной судьбы. Самим вам того же многократно ее стараниями. Судьбы то есть, которая с большой буквы, а не с маленькой.

— Ты же подложила бурдюк с «начинкой» в ее тайник? — потребовала главная злодейка отчета у исполнительницы.

— Ага… — тяжелодумная гномь, как, видимо, было привычно для нее, промедлила с ответом. — Точно так, как сказано… Не отличить от старого.

— А по запаху? — озабоченно поджала губы жеманница. — Фосфор же воняет, как хавчиков помет!!!

— Запах я перебила заклятием, — тут же отозвалась другая сестра. — Даже если не погорит, магией замарается, едва в руки возьмет!

Могли бы и этим ограничиться, злыднищи — так нет, понадобилось с гарантией отправить Тнирг за Последнюю Завесу. Да еще и меня зачем-то сжить со свету за компанию!!!

— Да… А потом терпи ее пакости всю жизнь? — неожиданно раньше других рассудила Рагн.

Видимо, у нее способность обезопасить себя развита слабее, чем у прочих сестер. А опыт получения пакостей в свой адрес куда больше — иначе что заставило бы более сильную и недалекую девицу беспрекословно подчиняться сестрам?.

— Ничего, стану кронфройляйн, прикажу ее тишком удавить, — беспечно отмахнулась Кутаг. — Или еще что-нибудь придумаю!!!

Это да… За извертевшейся в ужимках куколкой не заржавеет измыслить какую-нибудь мерзость. А холодная расчетливость одной из сестер, обреченной бездетностью на безвластие, и бездумная исполнительность другой сделают их очередной общий план пугающе жизнеспособным и результативным.

Так что прежде, чем предотвратить осуществление одного из них — уверен, что не первого, — необходимо пресечь появление следующих. Окончательно. Причем не оставляя это на откуп хозяйке всех причин и исходов. Придется самому же и послужить инструментом многократного воздаяния, обещанного именем Судьбы, иначе эта даровитая троица не сейчас, так после сживет со свету мою пушистую подружку. То есть, как здесь выражаются, «отправит прочь из пещер». Горсткой пепла в холодный камень, а не просто в более далекое изгнание, как могло бы показаться.

Почему-то я не чувствоваль ничего — ни ярости, ни даже мало-мальской злобы. Только холодное и непреодолимое отвращение к этим троим, решившимся презреть все законы родства и крови ради полной власти над страной, лишенной неба,

С этим ощущением бесстрастного и безжалостного неприятия я и спрыгнул с каменного козырька прямо на очаг заговорщиц. Пнул плошку ногой, так что капли горящего жира полетели прямо в физиономии ошарашенным девкам. Пусть хлебнут собственной стряпни!

Заполошный визг вскочивших со своих мест сестер-убийц одним росчерком рассек свист моего тесака. По камням и циновкам заплясали язычки коптящего пламени, превращая троих обреченных в неразличимые тени, плящущие над собственным погребальным костром. Не поймешь, кто где… В сумраке скудно освещенного грота выше всяких возможностей было различить полуобнаженных мечущихся сестер-погодок женщины из пятой расы разумных, с которой Судьба свела меня ближе всего.

Для меня они были одинаковы. Все были — она.

Удары тесака, подножки, тычки виском об камень… Шелковистая шерсть под руками скользила от крови. Кто-то уже в агонии скреб пальцами песок, кто-то полз, кто-то стремился увернуться из последних сил. Жалобные голоски слились в единый стон, испуганные глаза сверкали во мгле угольками, моля о пощаде.

Тнирг, везде одна Тнирг, всюду виделась лишь подгорная принцесса. Я убил ее дважды… Трижды.

Все стихло долгую пару минут спустя, чтобы смениться шумом воды, постепенно заполняющей канал по расписанию очередного сброса. При взгляде на бурлящие волны меня осенила очень своевременная идея. Тела удалось оттащить к краю потока прямо на коврах, не пачкая камни кровью, а уже запятнанные протереть подушками, прежде чем выбросить те следом за трупами. Спустившись на подходящий уступ к самой воде, я умылся и сполоснул дочиста тесак. От сестер подгорной принцессы не осталось и следа, как и от их пакостного заговора. Однако, чтобы он не успел сработать, надо поторопиться назад, к ее тайному убежищу, пока гномь не взялась за хозяйствование.

Путь назад я проделал едва ли не бегом — и все равно чуть не опоздал, застав кронфройляйн разбирающей запасы, как раз над готовой к заправке жаровней.

— Стой! Не трогай жир!!! — заорал я так, что у самого уши заложило. На бегу ухватил тяжелый подгорный воздух, сворачивая его в подходящий вихрь-аркан, и как только ощутил в руке упругий жгут силы, метнул его вперед. Бурдюк с топливом выпорхнул из-под рук Тнирг, взвившись под самый свод, и закружился там, покорный моей воле. Онемев и застыв в недоумении, подгорная принцесса завороженно следила за его кульбитами,