Космоолухи: до, между, после

«Вот и я, кажется, зря его надел», — горько подумал Роджер, но тут девушка порозовела, потупилась и, пытаясь подцепить палочками лепесток маринованного имбиря, застенчиво добавила:

— Хотя, с моей точки зрения, мужчинам оно ужасно идет… особенно тебе!

Роджер воспрянул духом и, взявшись за палочки, показал Полине мастер-класс. Девушка оказалась способной ученицей (а может, и раньше умела есть палочками, просто решила немного пококетничать), вот только слишком часто отвлекалась на ближайшее окно, по иронии судьбы выходившее как раз на дом Вадима. В темноте выделить из скопища городских огней нужную искорку было столь же безнадежным делом, как без навигаторской программы сориентироваться в дальнем космосе по звездам, но Полина помнила, с какой стороны они прилетели.

Разбалтывая в соусе крошку васаби, Роджер вспомнил забавную историю и хотел ее рассказать, но обнаружил, что девушка снова уткнулась в видеофон.

— Лансик, как там Алик? Не плакал? А кушал? А на горшок ходил? А ты? Не скучайте, мы уже скоро вернемся!

Сакаи оставалось либо сделать харакири, либо смириться, что свидание у них получилось на четверых, пусть даже двое других остались в пяти километрах отсюда. «Ну хотя бы поесть дали», — саркастически подумал он, подхватывая палочками футомаки с угрем и такуаном.

— У них все в порядке! — так радостно сообщила Полина, словно Сакаи затаив дыхание ждал этой информации. К счастью, набитый рот позволил Роджеру не комментировать ее, а лишь одобрительно кивнуть.

Официант принес прозрачный контейнер и, продолжая извиняться за ошибку, услужливо переложил туда злосчастное нигиридзуси.

Полина взяла контейнер в руки и легонько потрясла. Жук старательно прикидывался дохлым и оттого несъедобным, но зоолог все-таки заметила рефлекторное подрагивание усов и торжествующе усмехнулась.

— Покажу Лансу, ему наверняка понравится!

— Он тоже любит животных? — удивился Роджер.

— Ну не то чтобы любит, но наблюдает за ними подолгу и с интересом. Ланс вообще… своеобразный. — Полина кое-что вспомнила и хихикнула: — Я ему как-то кубик Рубика подарила. На, говорю, поиграй!

— И что он с ним сделал? — заинтересовался Роджер. — Потерял или сломал?

— Нет, нарисовал. С пяти ракурсов. Сказал, что да, отличная игра! Слушай, — внезапно спохватилась Полина, — тебе не кажется, что я веду себя как чокнутая мамаша?! Думаю и говорю только об оставшихся дома «детях»!

— Есть немного, — согласился Роджер — видимо, так выстраданно, что девушка разом погрустнела.

— Наверное, если бы у меня действительно было двое маленьких детей, ты бы ни за что не пригласил меня на свидание, да? — виновато пробормотала она. — А я-то еще вечно на свою маму сержусь, что она такая наседка…

— Ну что ты! — испугался Сакаи и, подавшись вперед, нежно положил ладонь на Полинино запястье. — И с двумя бы пригласил, и с тремя… да хоть с десятью!

«Особенно если бы это были наши дети», — вертелось на языке у Роджера, и, глядя в просиявшие глаза девушки, он уже готов был это выпалить, а дальше будь что будет, как вдруг вдалеке за окном что-то ярко вспыхнуло и расцвело огненной хризантемой, а миг спустя донесся глухой, острохарактерный звук взрыва.

Контейнер выпал у Полины из рук, от удара о колени раскрылся, нигиридзуси таранигара вывалилось и, удачно упав лапками вниз, кинулось наутек, унося с собой как трофей комок примотанного к спине риса.

Девушка, даже не заметив этого, трясущимися руками сгребла со стола видеофон.

— Аппарат абонента выключен или находится вне зоны доступа, — равнодушно доложила коммуникационная программа.

Еще три часа назад Роджер был уверен, что сегодняшний вечер станет прекрасным и незабываемым… Впрочем, насчет последнего он, кажется, не ошибся.

* * *

Примчаться через «десять минут» не получилось — какой-то… (нецензурное японское ругательство) умудрился так припарковать свое корыто рядом с флайером «Космического мозгоеда», что взлететь, не отломив кусок от того или другого было невозможно. Пришлось вызванивать владельца и, теряя драгоценное время, спорить с ним, кто тут кусотарэ.[9]

Когда Роджер с Полиной наконец добрались до дома — вернее, места, где он недавно стоял, — все уже закончилось. По черно-белым, в саже и пене развалинам хищными тенями шастали три пожарных киборга в огнеупорных костюмах с портативными огнетушителями, пристреливая из них редкие язычки пламени и дыма. «Как демоны в поисках душ», — с содроганием подумал Роджер.

Участок был оцеплен полицией, ближе пятидесяти метров никого не подпускали, особенно подозрительного типа в кимоно и его зареванную подружку. Но Сакаи показал жетон, и недоразумение разрешилось.

— Где они?!

— Кто? — опешил выловленный Роджером сержант полиции.

— Киборг и маленький ребенок! Они были в этом доме за несколько минут до взрыва!

— Ну… — Сержант замялся, подбирая максимально тактичные слова, и Сакаи с ужасом понял, что последняя надежда — увидеть понуро сидящих в полицейском флайере «деток» и задать им хорошую трепку за плохое поведение! — исчезла.

Ланс с Аликом были в доме и до взрыва, и во время.