Кошмар в августе

В приемной доктора Пелтрама царила чистота и какая-то нездоровая правильность. Мебель и остальные предметы интерьера словно держали в руках табличку: «Мы сделаны из экологически чистых материалов». Цвет стен был тщательно продуман и оправдан, на продуманных стенах висели неаллергичные цветы и плакаты о пользе своевременного лечения геморроя во время беременности, на столиках лежали брошюры о правильном питании, буклеты с информацией о последних достижениях фармакологии. Деревянный пеленальный столик для грудничков, деревянный манеж для прямосидящих, деревянные игрушки для прямоходящих. К слову, и тех, и других, и третьих было в просторной приемной в достатке.

Даша на всякий случай еще раз посмотрела на табличку у входа: «Д.м.н. Пелтрам, гинеколог». Гинеколог, а детей — как во время гриппа у педиатра!

— Я могу вам чем-то помочь? — раздался вежливый голос.

За спиной стояла приятная медсестра в высокой накрахмаленной шапочке.

— Здравствуйте.

— Здравствуйте. Вы на какое время записаны?

Даша вспомнила, как Юркевич говорила, что без договоренности попасть к Пелтраму невозможно.

— Я, к сожалению, без записи, но мне необходимо встретиться с доктором.

— С каким именно доктором?

— С Генрихом Бенедиктовичем.

— Простите, но это невозможно. — Медсестра отвечала мягко, но твердо. — У Генриха Бенедиктовича запись на полгода вперед. Если хотите...

— Нет, через полгода не хочу, мне надо попасть именно сегодня. Я согласна заплатить любую сумму и при этом поклясться, что отниму у доктора не более пяти минут.

Девушка в накрахмаленной шапочке покачала головой:

— Это невозможно.

— Может быть, вам все-таки спросить у самого доктора? — Достав кошелек, Даша отсчитала триста долларов. — Вот, без всяких квитанций и всего пять минут. Через пять минут, если я не выйду, можете вызывать охрану.

Вид денег возымел действие.

— Простите, как ваше имя?

Даша брякнула первую попавшуюся фамилию:

— Иванова, — Но подумав, что звучит это слишком нарочито, поспешно добавила: — Лариса Витольдовна.

— Одну минутку, Лариса Витольдовна, я попробую поговорить с доктором. — Сохраняя свою дежурную улыбку, девушка исчезла за большой белой дверью.

Даша заняла свободное кресло и принялась наблюдать за копошащейся и гугукающей мелюзгой. По отрывкам разговоров становилось понятным, что Пелтрам у своих пациентов пользуется не просто популярностью, а почитается за бога. О нем говорили все и исключительно в превосходной степени. Боевой настрой, с которым Даша переступала порог клиники, постепенно улетучивался. Обстановка, включая размеры помещения и длиннющий список работающих врачей, выглядела солидно и абсолютно легально. Счастливые мамаши рассказывали друг другу и пациенткам, еще не познавшим счастье материнства, удивительные истории своего исцеления. Ничего сверхъестественного в этих рассказах не было, как обычно в таких случаях, повторяющиеся фразы: «Все думали у меня это, а оказалось совсем наоборот» или «Десять лет лечили от одного, а все дело было в другом».

Даше вспомнились слова Паэгле о том, что хороший диагност на вес золота. И если бы не исчезновение Алексея...

— Госпожа Иванова?

Даша не заметила, как перед ней возникла медсестра, и непроизвольно вздрогнула.

— Что? — Она не сразу вспомнила, что назвалась этим именем.

— Ведь вы госпожа Иванова?

— Да, это я... Но как вы догадались? — Медсестра была другая, но тоже очень приятная и тоже в высокой шапочке.

Девушка улыбнулась:

— Всех остальных я знаю. За мной, пожалуйста.

Она провела Дашу в кабинет, такой же чистый и правильный, как и приемная. За столом сидел невысокий полноватый человечек с короткими пухлыми пальчиками и что-то быстро писал. Даша осторожно присела на краешек стула. Ее всегда поражал тот факт, что врач, даже если ты пришел самым первым, и больше никого в округе нет, все равно что-то пишет в своих тетрадях или на больших листах бумаги, а перед тем как вы к нему присядете, передаст эти записи сестре и скажет многозначительно что-то вроде: «Это надо отправить в лабораторию как можно скорее...»

— Ирочка, это надо отправить в лабораторию еще сегодня.

Даша улыбнулась.

— Добрый день. — Пелтрам украдкой глянул в лежащую перед ним тетрадь. — Лариса Витольдовна? Я правильно произношу ваше отчество?

— Да-да, абсолютно верно. — Оказавшись лицом к лицу с врачом, она неожиданно растерялась. Наверное, так выглядел Оле-Лукойе — добрый, всепонимающий взгляд, ободряющая улыбка. Однако при всем при этом доктор Пелтрам совсем не походил на человека, готового с радостью поделиться с посторонним историей болезни своего пациента.

— Ну, рассказывайте, что вас беспокоит. — Он по-своему истолковал ее нервозность.

— Видите ли, я... — Нет, сто против одного, что он не станет ей ничего рассказывать. Особенно в присутствии медсестры. — А не могли бы мы остаться вдвоем?

Пелтрам чуть приспустил очки на кончик круглого носа и удивленно посмотрел поверх стекол.

— Поверьте, вам не стоит ничего опасаться или стесняться. Ирина Михайловна — профессиональная медсестра, — говорил Пелтрам с легким польским акцентом, — я ей абсолютно доверяю.