Коровы

— Я заискалась эту тропинку! — воскликнула Роза, догоняя коров, которые, обернувшись, с трудом узнали согуртницу — настолько она была разукрашена: на шее у Розы висел разноцветный, яркий венок и в придачу бусы из крупных жемчужин, на ушах болтались причудливые висюльки из зеленого камня, в хвост была вплетена красная ленточка, а ноги от колен до копыт были окольцованы серебряной нитью… — Я, - промычала всегда скромная Роза, — отелившись, оказалась сразу же в карнавальной процессии, причем место мне дали за быком Огоньком, действительно наикрасивейшей в стаде коровой, звездой нашей плоскости, и высший Пастух, сопровождающий Карнавальное стадо, попросил меня не давать наступать Любке на копыта быка Огонька, так что Любка эта то и дело вредоносно задевает мои копыта… Но, как вы знаете, я — не такая глубокая дура, чтобы это бесконечно терпеть, я интригу эту распутаю: Любка еще попляшет!.. Вы в отстойник? Ну и я: отстою свет и тьму — и назад!

Марту коровы увидели в окружении стада таких же, как и она, черно-белых коров, мирно пасшихся на довольно обширном наплыве травы, вдоль которого и пролегала тропинка, и согуртницы вступили на этот наплыв, решив подзаправиться, а потом уже вместе с Мартой продолжить движение к отстойнику. Но Пастух этого, видимо, исключительно благопристойного стада, тут же крикнул на них:

— Вы тут Марту уже соблазнили синей отравой, испортите и других… Стадо мое показательное, думает исключительно о рождении полноценных телят, повышении удоев эфирного молока и облагораживании великой поверхности самым качественным навозом, — вы же, как известно всем Пастухам, сущности вычурные, смыслы ваши не совпадают по смыслу с просто умиротворенной пастьбой, и поэтому шевелите копытами и идите в Главный отстойник, нечего тут пастись! И Марта — чтобы вернулась без ущерба мозгов, иначе будет жалоба высшему разуму, и попадете в Загон, я добьюсь!

— Какой неприветливый, Марта, у тебя попался Пастух, — промычала Джума, когда все снова двинулись по тропинке.

— Да, — ответила Марта, — говорят, он выслуживается, чтобы попасть в Гуртоправы, но, к сожалению, до сих пор даже не дважды Пастух — нет регалий, не имеет заслуг. Впрочем, стадо наше он содержит в полном порядке, мы, коровы, довольны.

— А ты отелилась?

— Да, пространство подарило мне двух определенных, правда, не помнящих себя телок… Смыслы их мне неизвестны, имен еще не назначили, но Кругляш, оказавшийся, как я и думала, очень заботливым, уже прибегал и сообщил, что обе телки получились палевыми и идут по первому кругу в тщедушном (как и мы в начале пути!) гурте в двадцать две головы, опекаемым замечательным, заботливым Пастухом и коровой высших кругов по имени Линда, и в компании этой, кстати, движутся наши Малинка с Рябинкой, которые, если вы помните, не изменили сущностному началу своего вида, и за это теперь из беззвездных переведены в неопределенные, с сохранением имен — Дарья уже воссияла звездой, предоставив на плоскости место Рябинке…

93. Новое движение. Катерина и бык

Поверхность вокруг постепенно покрылась травой, возникли деревья с разными кронами, появилась скотина, и тропинка в конце привела к пустынной дороге, по ту сторону которой, под столбом с номером два, коровы увидели своего Пастуха — прислонившись к столбу, он выпускал кольца дыма козы. Все коровы обрадовались настолько, что буквально перескочили дорогу и сразу стали облизывать знакомую куртку, фуражку, кокарду на ней, и даже эфир так называемых рук и лица, причем Роза так обслюнявила это лицо, что загасила своими слюнями козу, и Пастуху пришлось скручивать новую.

Неподалеку в траве паслись какие-то сущности, и коровы, внимательно рассмотрев это стадо, сразу поняли все: траву щипали не телки, но стайка розовых пони, бесполая темно-серая Дана и еще такие же серые, довольно крупные сущности, похожие на коров, и, ко всему, какой-то бычок с длинной шерстью песочной окраски и с горбом на спине…

Пастух важно выпустил дым и… ничего не сказал.

— Вам, Пастух, очевидно, трудно без Иды… — промычала Джума.