Коронованный череп. Преступление в повозке

– Уже одиннадцать, – прошептал Дик, осторожно ступая по неизвестной, как ему казалось, местности. – Будь проклята эта лошадь!

В этот миг он услышал внизу шорох. Какое-то существо пробралось у него под ногами и ринулось в сторону. И тут же до него донесся отдаленный, но отчетливый звук выстрела. Лоусон резко развернулся и стал быстро пробираться обратно к поляне. Полный стремления спасти девушку от опасности, он помчался вперед вслепую и врезался в ствол дерева. Следующие минут пятнадцать он абсолютно не понимал, где он и что происходит.

Затем, пытаясь прийти в себя и оправиться от тупой боли в голове, Ричард начал прокладывать путь сквозь лес более осмотрительно. Каким-то образом он дополз до поляны, где сразу заметил, что костер потух, – остались только тлеющие угли. Он взбежал по ступенькам повозки, распахнул дверь и влез внутрь. Никто не ответил на его зов, и он встал на колени, чтобы поискать фонарь, который сразу же попался ему в руки. Включив его, Лоусон, как и ожидал, увидел на постели женщину, но, осветив ее лучом, он заметил совсем другое лицо – и у него перехватило дыхание. Девушка бесследно исчезла. На ее месте лежала пожилая женщина, абсолютно незнакомая ему. Она была убита из револьвера прямо в сердце.

Глава 3

Вот так история! Дик привалился к стене, пытаясь хоть как-то разобраться в событиях этого вечера. Луч его фонаря лихорадочно заплясал, освещая бездыханное тело. Все произошедшее складывалось в цепочку тайн. Девушка, появившаяся на поляне так неожиданно, пропала, оставив вместо себя женщину практически втрое старше. Но еще хуже и необъяснимее был тот факт, что эта женщина оказалась мертвой, причем скончалась она недавно, так как тело оставалось пока теплым. Она тоже была одета в дорогой вечерний наряд, на груди у нее виднелась кровь, и Дику хватило беглого взгляда на труп, чтобы понять, что жертву застрелили, попав точно в сердце. Но зачем и почему?

– Проклятье! – вырвалось у Лоусона уже в третий раз за этот вечер, и он задумался, как же ему выпутаться из этой ужасающей ситуации, в которую его загнала злая судьба.

Он прекрасно осознавал, что его легко могли арестовать по подозрению в убийстве.

Затем инстинктивное стремление человека обезопасить себя, насколько возможно, взяло верх и побудило его к мгновенным действиям. Селвин мог приехать с табаком в любой момент, так что необходимо было спрятать тело, прежде чем полицейский заметит его. Интуиция предложила путешественнику быстро унести эту чертову улику куда-нибудь подальше, где ее вряд ли найдут. Человек, ведущий разъездной образ жизни и постоянно рискующий, начинает соображать гораздо быстрее: не успел Лоусон до конца продумать весь свой план, как обнаружил, что уже выносит страшный груз прочь из повозки. И, пока он тащил труп через поляну мимо потухшего костра и пруда, ему удалось выбрать идеальное место, чтобы спрятать покойницу. Правда, эту мысль тут же вытеснила другая. Ричард сообразил, что не может закопать тело, так как если его найдут, что скорее всего рано или поздно произойдет, то близость к этому месту деревни Сарлей и факт сокрытия трупа обернутся против него, Дика. «Будет лучше, – решил он, – просто положить тело где-нибудь в лесу, как будто женщина именно там и погибла от выстрела неизвестного убийцы».

Но куда ее поместить? Ответ пришел Дику на ум так стремительно, что стало очевидно: добрый ангел сегодня ему покровительствует. Девушка пришла со стороны тропинки у березы, поэтому можно было предположить, что пожилая женщина – вероятно, ее мать – последовала за дочерью, чтобы присмотреть за ней. Наверняка именно так все и было. Лоусон, помнящий, что время летит и на счету каждая секунда, не стал тратить эти драгоценные мгновения на обдумывание своей идеи: он поволок жуткую ношу к тропинке, протащился по ней небольшое расстояние и аккуратно положил труп на землю. К счастью, Дик был достаточно осторожен и тщательно обернул плащ вокруг тела, прежде чем переносить его, так что серый костюм мужчины не испачкался кровью, то есть ничто не могло его скомпрометировать. Соблюдя все эти меры безопасности, он убедил себя, что никакие улики в любом случае не способны указать на него или его повозку.