Королевы бандитов

Она сняла сандалии и оставила их на крыльце.

– Хорошо.

Карем почесал мягкую шерстку между глазами Бандита, и тот блаженно зажмурился, а потом внимательно уставился на него.

– Ого! Он же меня видит! – обрадовался Карем.

Гита обратила внимание, что у него в ухе нет колечка. Как и она, Карем перестал носить украшения; в мочке осталась маленькая дырочка.

Ей не терпелось посмотреть, как он живет, и главное тут было не выдать своего нетерпения. Впрочем, внутри дом можно было обвести одним взглядом за секунду. Помещение перед входной дверью служило общей комнатой – здесь на тонком коврике и на бетонном полу валялись самодельные игрушки; в дальнем углу стоял целый штабель металлических мисок и прочей кухонной утвари. По сторонам были две двери, ведущие в спальни; сейчас они были закрыты. Гита подумала, что младшие спят в одной из них, и у старших детей тоже одна комната на двоих. Потом она заметила прислоненный к стене чарпой[62], который со сложенными ножками был похож на гигантское насекомое. Как и многие в их деревне, Карем предпочитал спать на веранде под звездным небом.

Представлять себе лежащего в постели Карема было не лучшей идеей, но тогда уж и заявиться на ночь глядя в его дом – тоже.

– Папа? – Из спальни показался мальчик в шортах и рваной красной майке с надписью «Nike».

– Тише, все хорошо. Иди спать.

Мальчик потер глаза:

– Я пить хочу.

– Не хочешь. – Карем повернулся к Гите: – Это Раис.

– Эй, а вы та тетя со школьной площадки!

Гита пару секунд его рассматривала, потом узнала:

– Ты там играл в кабадди?

– Ага.

– Победил?

Мальчик широко улыбнулся:

– Да! Она сказала, что не боится вас, но это было вранье, потому что все знают, что вы превратите конфеты в какашки, если вас сильно рассердить.

– Я… э-э… Сколько тебе лет?

– Семь. На прошлой неделе исполнилось.

Теперь стало ясно, почему Карем сначала неправильно назвал возраст одного из сыновей по дороге в Кохру.

– Тогда поздравляю с прошедшим днем рождения. Всего наилучшего.

– Спасибо… Хотите посмотреть на мои воздушные шарики?

– Давай не будем сейчас докучать тете Гите твоими шариками, – вмешался Карем. – Она в другой раз на них посмотрит. Тебе пора спать.

– А это кто? – не обратил внимания на отца Раис.

– Его зовут Бандит, – сказала Гита.

– Он кусается?

– Насколько мне известно, нет. Он очень вежливый. Только сначала дай ему себя обнюхать.

Гита поставила на пол пса, которого все это время держала на руках, Раис подошел к нему и уселся рядом, скрестив ноги. Бандит тотчас завалился на спину, задрав лапы и подставив пузо с явным требованием почесать его.

– А какой он породы?

– Хороший вопрос. Понятия не имею. Думаю, в нем много всяких кровей намешано. Наверно, поэтому он такой симпатичный.

– А это ему вы своего мужа скормили?

– Раис! – ужаснулся Карем. – Извинись сейчас же! Прости, Гита.

– Ничего страшного, – сказала Гита, но этот вопрос Раиса задел ее больнее, чем заявление про конфеты. Она потеряла бдительность, забыла, что дети ее боятся. И о том, что ее это всегда устраивало, тоже забыла. – Мальчик не виноват, он повторяет то, что слышит от взрослых.

– В этом доме он никогда не слышал ничего подобного. – Карем не отрывал взгляд от сына. – А ну-ка, извинись, Раис.

– Простите, тетя Гита.

– Все в порядке, Раис. И нет, я не скормила мужа Бандиту.

– А что с ним тогда случилось?

– Еще один хороший вопрос. Ты секреты хранить умеешь? – Когда Раис торжественно кивнул, она наклонилась и поманила его пальцем. Мальчик придвинулся поближе. – Я понятия не имею, что случилось с моим мужем!

– Но это же не секрет! – возмутился Раис.

– Да ну?

– Конечно нет! Секрет – это когда ты разбил папины часы, а потом сказал, что это сделала твоя сестра, потому что она никогда не шалит и ее не заругают! – выпалил Раис и зажал рот ладонью. – Ой, прости, пап.

Карем покачал головой. Фарах была права: волосы у него были очень густые. Седина лишь слегка оттенила несколько прядей на темени и на висках.

– Я забуду о том, что ты сказал, если прямо сейчас пойдешь в кровать.

Но Раис, похоже, был мастером в искусстве добиваться своего, потому что, не обращая ни малейшего внимания на неодобрительный взгляд отца, опять обратился к гостье:

– Тетя Гита, ну пожалуйста, можно я покажу вам мои шарики со дня рождения? Папа нес их всю дорогу из Кохры.

Гита тоже проигнорировала неудовольствие Карема:

– Буду рада на них посмотреть.

Раис, мгновенно вскочив, исчез в своей комнате, Карем лишь успел предупредить натужным шепотом:

– Сестру не разбуди!

– Хороший мальчик, – сказала Гита.

Карем улыбнулся:

– По-моему, он влюбился.

– О… – Гита скромно поправила пучок. – Я бы так не сказала…

– Нет, правда. Он без ума от Бандита!

– А… Ну да.

Раис вернулся с пятью воздушными шариками на бечевках, зажатых у него в кулаке. Шарики еще парили где-то ближе к потолку, но потихоньку начинали сдуваться – резина морщилась, уже не была такой упругой. По какой-то ужасной и неуместной ассоциации Гита с первого взгляда на них подумала о своей груди и о ее перспективах.

Она тихо похлопала в ладоши раздувшемуся от гордости Раису:

– Чудесные шарики!

– В кровать, – велел ему Карем.