Королевства Глубин

В последнюю секунду он извернулся, подставив плечо без Белинды Дестин. Измотанный, терзаемый болью, поджаренный точно на вертеле, капитан лежал, задыхаясь, пока заботливые руки охаживали его. Кто-то окатил Сердце Льва и лейтенанта благословенной прохладной водой.  Чьи-то ладони наклонили вперёд его голову и смочили свежей, сладкой жидкостью – воистину божественным нектаром! – обожжённое горло, а затем героя оставили в покое; моряки и пираты готовились к отплытию.

Смутно Сердце Льва услышал стук топоров. Спиной он почувствовал, как дромон оживает и освобождается от горящего кога. Больше криков, палуба мягко качнулась. Капитан, тридцать лет проведший в море, сначала мальчиком, затем мужчиной, чувствовал, как перо руля кусает волны, ставя корабль на курс. Прищурившись, он увидел, как паруса поднимаются, хлопая, принимают правильное положение и раздувают свои тёмные подбрюшья. Его корабль был в безопасности, и капитан пиратов мог отдохнуть – просто полежать и посмотреть в голубое небо.

- Ты… спас мне жизнь.

- Э? – повернув голову, Сердце Льва обнаружил голубые глаза северянки, глядящие прямо на него. Лейтенант Белинда Дестин из Имперских Морских Сил Калифа обгорела, прокоптилась, наполовину испеклась, но была жива.

- Ты прошёл сквозь пламя и… - прохрипела она, точно ворон, - … вынес меня. Ты… остановил мерроу… одним ударом. У тебя и вправду… сердце льва.

- А, пустяки. Каждый день так делал, пока молод был. Даже по праздникам.

Привыкший бахвалиться, Сердце Льва внезапно смутился, но ему все равно было приятно увидеть улыбку красивой молодой женщины. Хорохорясь, он с трудом поднялся на локти и привычно осмотрел паруса.

- И всё же, - он вытёр нос, - пиратство в последнее время как-то не окупается. Ну-ка скажи, а сколько платят капитанам во Флоте Калифа?

ТА, КТО СЛЕДУЕТ ТЕЧЕНИЯМ СЕКОЛЫ Мел Одом

4-й день Флеймрула, Год Перчатки

- Останови корабль, пока мы не разбились об эту стену!

Принц сахуагинов – одного из четырёх недавно уничтоженных городов Сероса - Вахакстила – поднял ощетинившуюся зазубренными когтями руку, угрожающе замахнувшись.

Лааквииль, Высшая Жрица королевства сухуагинов в Клартиросе, без колебаний пересекла деревянную палубу Тарханы и встала между принцем сахуагинов и своим королём.

Опираясь на палубу своими перепончатыми стопами, принц сахуагинов возвышался на семь футов, делая Лааквииль, на контрасте с собой очень маленькой. Жрица знала, что среди жителей поверхности, сахуагины считались уродливыми и жестокими, но для неё они были совершенством – чем-то, чего ей никогда не достичь.

Из чешуйчатого тела принца на ногах и руках росли плавники. Передние плавники, произраставшие по бокам его головы с массивными челюстями, соединялись со спинным плавником, как было свойственно сахуагинам из Сероса, вместо того, чтобы расти отдельно, что было более привычно для Лааквииль. Окрас его не был смесью чёрного и зелёного, как у сахуагинов внешних морей. Напротив, его чешуя светилась лазурью, кое-где отмеченной пятнами – в мире Сероса такие цвета говорили о силе и власти.

Принц был широким и мощным – хищное существо, выкормленное суровым морем, чтобы оно могло выжить в его глубинах и битвах. Из одежды на нём была лишь обычная для воинов сахуагинов перевязь, которая позволяла носить с собой несколько личных вещей и добытых в бою трофеев. На перевязи также был герб принца. У него был королевский трезубец, высеченный из зелёно-серого когтистого коралла.

Лишь немного дальше, чем на расстоянии вытянутой руки, позади Лааквииль, не двигаясь и глядя на разгневанного принца, стоял Якховас. Его губы тронула лёгкая улыбка.

- Маартаугх, даже не думай угрожать мне, - сказал он глухим голосом, который достиг лишь самых острых и близко стоящих ушей. – Я уже убил одного из принцев Алеакстиса. И хотя мне не составит ни малейшей проблемы убить ещё одного, полакомиться его плотью и высосать мякоть из твоих костей, я бы предпочёл видеть тебя живым. Если, конечно, ты будешь разумен.

Лааквииль знала, что она была единственной, кто видел истинный облик Якховаса. Он выглядел сейчас как высокий и широкоплечий человек с темными волосами убранными назад костями с выгравированными на них рунами. Ухоженные усики свисали по сторонам его рта и соединялись с бакенбардами, оставляя подбородок гладко выбритым. Его тело было покрыто руническими татуировками. На нём были чёрные штаны и шёлковая рубашка, чёрные кожаные сапоги и тяжёлый плащ цвета зелёной морской волны, который таил в своих складках магические секреты и оружие. У него не было одного глаза, но в эти дни, пустая глазница каким-то образом светилась золотистым светом, словно что-то, похороненное на глубине, начинало прорываться на поверхность.

Все, кроме Лааквииль, верили, что Якховас был сахуагином. Магическое заклинание, которым он себя окружил, давало им видеть только это. Она видела его в дни его наибольшей слабости, а сейчас она лицезрела его в рассвете силы, но даже она не знала, кем же он был на самом деле.