Королева в придачу

Она словно тянула время, подыскивая ответ. Заметив испытующий взгляд королевы, Анна как можно беспечнее ответила, что получила брошь в подарок от некоего поклонника. Мэри отвернулась к огню в камине и задумалась. Кто, интересно, мог быть этим щедрым поклонником девочки-фрейлины? Флиртовать-то Анна умела, как взрослая, но, перебирая в уме тех, кого она видела в обществе мисс Болейн, Мэри неожиданно отметила, что эту девочку чаще всего замечала в обществе Гриньо. И это её настораживало. Гриньо слишком много знал. Откуда, интересно? Выследил ли он их с Брэндоном сам или ему помогли? Давнишняя история с Курносым, маленькой собачкой, которая, кроме королевы, признавала только Анну Болейн... Мэри зябко поежилась. И почему к ней приставили только Анну? В самом ли деле только потому, что на момент её просьбы видеть в своем окружении соотечественников только она одна осталась в Париже?

– Миледи, вы чем-то огорчены? – заискивающе заглядывала ей в глаза Анна. – Давайте я вам почитаю, это развлечет вас. Принесли новые книги – «Святой Грааль», «Изольда Печальная», «Галльские иллюстрации».

Мэри отказалась от чтения и попросила принести ей яблок. Сейчас это куда важнее. Настало время её месячных, и Мэри с надеждой посмотрела на серебряный ножичек, подававшийся к плодам. Ночью, как и раньше, спрятавшись за пологом, королева сделала на ноге надрез. Нервничая, она несколько переусердствовала – ранка болела и сильно кровоточила. И, хотя поначалу ей удалось всех провести, но именно глазастая Анна Болейн с недоумением спросила, отчего у миледи чулок в крови? Мэри как можно равнодушнее ответила, что просто ей сильно натерла туфелька. Мягкий башмачок из черной лайки на шнурках! Она увидела, что Анна поглядела на неё несколько странно, но ничего другого придумать не могла.

Однако дамы Нэвэр и д’Омон были просто счастливы. Похоже, пока ей удается их обманывать... Но Анна сделалась непривычно молчалива и задумчива. Мэри стала бояться её, не отпуская от себя ни на миг, боясь, что та поделится своими догадками с Луизой. Она ведь все примечает, эта маленькая интриганка! Мэри вдруг вспомнила, как её предостерегала против Анны Джейн Попинкорт. «Не очень доверяйте ей, – говорила она тогда. – Она слишком хорошо знает, в чем заключается её выгода». Что могли пообещать Анне Ангулемы? Да все что угодно! Неужели они переманили её на свою сторону? Анна ведь не дурочка, понимает, что зависит не только от Ангулемов, но и от Англии. Может, это только страхи? Анна Болейн... Что-то подсказывало Мэри, что эта малышка опасна.

– У вас ведь есть брат, Анна? – неожиданно спросила королева.

– Да, миледи. Его зовут Джордж. Он блестящий молодой придворный, и король Генрих приблизил его к себе.

– Вот-вот, Анна. Помните, что будущее вашей семьи зависит от благосклонности моего брата.

Анна так и подскочила, глаза её забегали.

– Миледи... Моя всемилостивейшая повелительница... Я не совсем поняла вас... Хотите, я принесу вам яблок? Белых и крупных нормандских яблок!

Теперь чуть не подскочила Мэри. Но все было гораздо проще: просто Анна, зная, что королева предпочитает эти плоды, хотела угодить ей.

Вечером Мэри повторила то, что и прошлой ночью. Благо почтенная д’Омон всегда засыпала, едва её голова касалась подушки. Мэри, вслушиваясь в её храп, осторожно положила на место нож и слизнула кровь на предплечье – она боялась, что кровь на чулке будет видна. Боже, от каких же мелочей она теперь зависела! Мэри чувствовала, как налилась и отяжелела грудь, по утрам у неё все чаще кружится голова и подташнивает. Пока ей удается это скрывать, но ведь за ней так следят. Обычно женщины сразу замечают, когда с какой-либо согрешившей случается беременность. Может, потому, что за ней так следят, они и просмотрели?

– Вы так бледны, мадам, – постоянно говорят обе её стражницы, опытные женщины, родившие на своем веку не одного ребенка.