Королева в придачу

Луиза в своем черном траурном наряде тоже бродила среди танцующих пар. От неё не укрылось, как Саффолк вместе с Жанной спешно покинули большую залу, и она обменялась с Франциском и Маргаритой многозначительными взглядами. По истечении часа они так и не появились, а к Луизе приблизилась горничная Жанны, что-то прошептав ей на ухо. Лицо герцогини осветила торжествующая улыбка. Она подошла к своим детям.

– Все в порядке. Саффолк у Жанны, и она после любовных игр угостила его специальным снадобьем. Теперь он проспит более суток, а там Жанна вновь утешит его, когда он узнает, что мы отбыли... Нам же надо прекращать веселье и готовиться к немедленному отъезду. Тебе, Франциск, необходимо находиться подле умирающего короля.

Ей не нравился взгляд сына. Он был явно удручен. В принципе, все вышло так, как они и рассчитывали, но он чувствовал себя виноватым перед Брэндоном, с которым подружился, и досадовал на потерю Жанны... Луиза слишком хорошо знала его, и вкрадчиво произнесла:

– Цезарь мой, не забывайте, вы нужны Франции. Она увидела, как вспыхнули глаза Франциска. Он тут же встал, велел прекратить веселье и собираться в путь.

Брэндон действительно проспал, как убитый, весь следующий день и ночь. Когда на утро следующего дня он очнулся, то долго не мог понять, что случилось. Отчего в замке так тихо? Чарльз решил, что двор герцога Ангулемского все ещё отсыпается после шумного веселья. Собрав разбросанные в пылу страсти вещи, он оделся, позевывая, подошел к окну и снял ставни. Мир вокруг был белым, но пасмурным. Черные вороны сидели на зубцах стены, жалобно каркая. Этот звук показался Брэндону необычайно громким в окружавшей тишине. Тишина!..

У Брэндона перехватило дыхание. Ну, пусть знать ещё почивает, но где же все эти многочисленные люди из свиты, вечно снующие пажи, слуги, переговаривающиеся со стражей горничные? Тихо и пусто! Со своего места он видел зависший на цепях подъемный мост, редких охранников, которые неторопливо бродили на зубчатых стенах с пиками на плече, похлопывая себя по плечам ладонями в рукавицах. Брэндон стремительно вышел и почти побежал по опустевшим переходам. Пустые залы, пустые покои, одиноко открытые двери нежилых комнат... В большом зале у слабо горевшего камина он увидел Бониве, уныло игравшего с самим собою в шахматы.

– Бониве! Что все это значит?

– Пат, – произнес тот, не отводя глаз от шахматных фигур. – Композиция, ничего не означающая. Хотя, скорее, это проигрыш.

Он повернулся к Брэндону, но прятал глаза.

– Вы долго спали, друг Шарль, и Ангулем не велел вас беспокоить. Зная мою дружбу с вами, он оставил меня здесь.

Брэндон бессильно опустился в кресло напротив, прищелкнув пальцами.

– Пат, – повторил он. – Безвыходное положение...

– Они уехали ещё вчера утром, – продолжал Бониве, по-прежнему стараясь не глядеть на Брэндона. – Вы спали, и вас не могли разбудить. А герцогу нужно было поспешить. Король Людовик совсем плох.

– Тогда и нам надо ехать! – встрепенулся Брэндон. – Куда?

– Черт возьми! Что означает ваше «куда»? В Париж, конечно.

Бониве сгреб фигуры с доски.

– У меня есть приказ, милорд. Я должен сопровождать вас куда угодно, только не в Париж. Ангулемы считают, что вам не следует видеться с королевой.

Брэндон машинально огладил обшлаг мехового рукава, глядя перед собой застывшим взором. Он все понял. Его увезли из Парижа, подставили другую женщину, сделали пленником, только чтобы держать подальше от Мэри. Но, кроме этого, имелось и другое – он провалил свою миссию с переговорами, и тайное поручение... с Мэри. Однако и это было не самым страшным. Главное, что он изменил своей любимой, о чем ей (в этом он не сомневался), несомненно, поспешат донести. Как она воспримет это известие? Чарльз ведь даже не имеет возможности оправдаться перед ней! А она, такая любящая, юная, неопытная... Для неё это будет ударом. Бедная малышка Мэри! Сейчас ему казалось невероятным, что он мог пойти на этот шаг. Он ведь так любил её, а теперь меж ними разверзлась пропасть. Брэндон понимал, что не имеет права показываться ей на глаза, да его и не допустят к Мэри. Как же тоскливо у него сжалось сердце... Нет, он должен найти какой-то выход!

Нервничая, Чарльз заговорил с особенно сильным акцентом.

– Бониве, вы сказали, что можете сопровождать меня куда угодно, кроме Парижа. Что ж, я желаю ехать в Кале.

Его расчет должен был оказаться верным. Кале – английский порт на территории Франции, и там он уже будет недосягаем для власти Ангулемов. Конечно, он провалил свою миссию, но, находясь в Кале, у него все же остается надежда оправдаться перед своим королем и выхлопотать новое поручение в Париже. Бониве также понимал это, но не мог отказать, и так чувствуя себя неуютно из-за того, что его назначили стражем Саффолка.