Королева в придачу

Анна поняла, что этому страшному человеку слишком многое известно. А брошь так красива... И герцог Франциск ничего не узнает об её изувеченной руке! К тому же Анна уже придумала, как снять с себя часть вины – ведь есть Курносый, глупый пес, который бегает за королевой по пятам! Она так и сказала Гриньо, что однажды пес выбежал за мнимой «Лизи», и это навело её на подозрение. Но остальное... Боже упаси, она понятия не имеет, куда ходила ночью королева. Гриньо пришлось довольствоваться услышанным. Итак, королева несколько ночей назад покидала опочивальню, но что-то спугнуло любовников. Теперь ему следует побеспокоиться, чтобы их страхи развеялись. Анне же он приказал сделать самую малость – если королева покинет свои апартаменты, пустить вслед за ней пса. Он отдал ей брошь, даже помог собрать рассыпавшееся содержимое шкатулки, вновь став добрым, словно отец родной.

Итак, Гриньо прекратил слежку за Брэндоном, убрал шпионов и соглядатаев, даже попросил Франциска вернуть к себе супругу. Он должен был удостовериться во всем сам! Теперь по ночам он с помощью мадам д’Омон проникал в опустевшие апартаменты Клодии и ждал. Рано или поздно любовники решатся на новое свидание... Мэри же во всем полагалась на Брэндона, доверяя его опыту. Он сказал, что им следует затаиться, и она ждала. И вот от него пришло известие! Обычное чутье подвело Чарльза, но он был влюблен, сам желал этой встречи до дрожи. Узнав, что Ангулемы собираются на охотничий сезон покинуть Париж, он счел, что именно с этим связано отсутствие их челяди в Ла Турнеле, и решился.

В одну из ночей Гриньо увидел, как дама в голубом плаще ночью вышла по служебному ходу из покоев королевы, быстро скользнула в боковую дверь и исчезла легче и тише, чем он мог предположить. Но вот дверь снова отворилась, и пёс со смешной плоской мордочкой выбежал следом. Гриньо думал, что он непременно приведет его к королеве, и какое-то время Курносый в самом деле двигался уверенно, так, что шпион еле поспевал за ним. Но вышло все, как и с Анной Болейн. В большой галерее с рядом выходов пес затерялся – бегал, поскуливая, от двери к двери, обнюхивая ножки резных табуретов. Затем Курносый помочился на один из них и уселся рядом, зевая.

Для Гриньо это был крах. В отчаянии он кинулся к безмолвной фигуре швейцарца.

– Дама в голубом, где она? В какую дверь вошла?

Бесполезно было что-либо требовать от этой живой статуи. Швейцарцы имели бесхлопотную и доходную службу – охранять покои дворца, следить, чтобы не случалось беспорядков, но ни в коем случае не вмешиваться в ночную жизнь придворных без особого на то приказа командиров. И этот мечущийся усатый господин не смог ничего добиться от верного стража, даже когда стал предлагать золото – его место тому было дороже.

Гриньо вконец отчаялся, бесцельно бродя от одной двери к другой. Радостный Курносый, довольный, что можно погоняться за чьими-то ногами, семенил следом. Но, видимо, удача не совсем отвернулась от гувернера: на ступеньках, возле двери, ведущей в необжитое крыло, он заметил какой-то светящийся предмет. И едва не захохотал от радости. Крохотное овальное зеркальце! Такие зеркальца украшали туфельки, которые он галантно преподнес королеве. Значит, она прошла здесь, и совсем недавно. Вряд ли бы зеркальце лежало на ступеньке после вечерней уборки. В Ла Турнеле с маниакальной тщательностью следили за чистотой – убирали по два-три раза в день.

У Гриньо тряслись руки, когда он шагнул в темный проход. Здесь темно и холодно, на стенах не горят факельные светильники, сюда не приходит ночная стража... И почему он сразу не догадался, что именно здесь любовники могли назначить свидание?

В полумраке ему приходилось двигаться почти на ощупь. За поворотом, в конце галереи, он увидел слабо светлевшее окно. И тут почувствовал под ногами какую-то возню. Проклятье!.. Он и не заметил, как за ним проскользнул Курносый, и еле успел подхватить пса. Гриньо застыл, прислушиваясь, присев в нише стены на выступ. Он опасался выдать себя. Идти ли дальше? Не лучше ли обождать? Или вернуться и позвать свидетелей? Но не уйдут ли любовники, пока он будет отсутствовать? Или, если он, приведя людей, поднимет шум, не выскользнут ли они через какой-нибудь запасной выход? Гриньо знал, как запутаны переходы Ла Турнеля и мог предположить, что королева и Брэндон предусмотрели возможность использования другого хода. Оставалось ждать, чтобы выяснить, где они проводят время, убедиться во всем.