Королева тьмы

Боль была не резкой, о нет. Но укусы, покалывания, щекотания ощущались во всех местах сразу. Взор помутился. Габриль что-то кричал, голос заглушало шуршание бесчисленных лапок. Гадливость пересилила все эмоции, все мысли.

Твари добрались до волос Лорелеи. Твари шествовали по ее животу. Лезли выше, норовя проникнуть в рот.

Лорелея плотно сжала губы. Она пыталась встать, но всё время оскальзывалась на массе своих врагов.

«Держись».

Кэль нащупал ее руку, и вместе, поддерживая друг друга, они поднялись на ноги. Габриль, по пояс в насекомых, стряхивал с шеи многоножек.

Из-за насекомых уже не видно было земли. Если Лорелея ничего не предпримет сию же секунду, им, всем троим, нечего и рассчитывать на спасение.

Кэль крепче стиснул ее руку, и магическая мощь прилила к пальцам.

– Каз жех. Пусть его пламя вольется в меня и покарает тех, кто желает нам зла.

Мощь, исполненная драконьей жестокости, вливалась в ее жилы, стремилась к сердцу. Когда обжигающая волна достигла сердца, Лорелея издала вопль, извергла из груди ярость, и жажду разрушений, и бешенство, которые едва не выпарили ее кровь и не искрошили кости в пыль.

«Сожги их!» – телепатировал Кэль, взмахивая рукой, увлекая вверх руку Лорелеи. Лучи ее магии приобрели оранжевый оттенок, сформировали огненный шар, который был брошен на землю. Лорелея взмахнула свободной рукой, сделала вдох – воздух показался острым, как множество лезвий – и снова выкрикнула:

– Каз жех! Да покарает их пламя!

Ее ладони продолжали извергать огонь, который стелился по земле, пожирая остатки травы. Поток был оранжевый по краям и ослепительно белый в середине. Жар разрывал Лорелею изнутри, и она, дрожа, полагалась лишь на силу драконьего сердца. Они стояли, окруженные огнем со всех сторон.

Насекомые обратились в бегство; огонь настигал их и сжигал без остатка. Распространился горький, терпкий запах паленого хитина. Дым выедал глаза.

Лорелея дрожала и клацала зубами. Натиск драконьего огня оказался сильнее, чем она ожидала. В груди бился жар, дышать было почти невозможно. Сейчас ее кожа растрескается и обуглится, кости обратятся в пепел… Лорелея пыталась удерживать руки поднятыми, но в глазах замелькали пестрые хвостатые точки, и мышцы ослабли.

Кэль отпустил ее руку, осторожно уложил Лорелею на землю. Смутно ей слышался шепот ошейника: «Убей. Разорви. Уничтожь». Драконье сердце алкало крови.

– Ты смогла, – прошептал Габриль, сбрасывая с сапога последнюю полудохлую тварь.

Пустошь чернела хитиновым пеплом, едко дымилась. Огонь, покончив с заданием, что дала ему Лорелея, унялся, погас сам собой. Бешеный, невыносимый жар драконьего сердца покидал Лорелею, и она жадно вдыхала пропитанный гарью воздух.

Боль ушла. Лорелея не лишилась чувств, не впала в сон. Кэль не потерял контроль над собой. А Ирина, проиграв битву, стала еще слабее.

«Ты цела?» – телепатировал Кэль, склоняясь над Лорелеей.

Она не просто цела. Она победила. Эта мысль вызвала пьянящий восторг. Лорелея обняла Кэля за шею и засмеялась.

«Мы это сделали. Ирина снова в проигрыше. Она ослабела, она лишилась стратегического объекта! Мы еще на один шаг ближе к победе».

Кэль обнял Лорелею в ответ, на секунду привлек ее к себе. Его сердце оглушительно колотилось.

«Мы отлично справляемся, когда действуем вместе».

С этими словами Лорелее передалась волна столь теплая, столь дивная, что она внезапно осознала: она, принцесса Рэйвенспира, лежа на пепелище, прижимается всем телом к юному дракониту. Она его обнимает. Ее сердце колотится столь же сильно, как и его сердце.

Мигом разомкнув объятие, Лорелея поднялась на ноги. Ее пошатывало.

«Ой… Извини. Да. В смысле, я не это имела в виду. То есть это было бесподобно. Правда».

Что она бормочет? Неужели в ходе битвы лишилась разума?.. Лорелея взглянула Габрилю в лицо, отметила удивленно поднятую бровь, скепсис в глазах. Кэль тоже поднялся на ноги. Хвала Небесам, что они сейчас темны; звездный свет не дает полного представления о том, сколь густой румянец покрыл щеки Лорелеи!

«Ладно, притворюсь, что ничего не понял», – усмехнулся Кэль.

«Это всё потому, что… Короче, я не хочу это обсуждать, и точка».

Кэль расплылся в улыбке. При свете звезд его медно-рыжие волосы отливали серебром.

«Почему же? Тема свежая…»

Лорелея закатила глаза.

«Уходим отсюда. Во-первых, здесь нечем дышать, а во-вторых, Ирина может очухаться и измыслить еще какую-нибудь мерзость».

И Лорелея побежала нагонять Габриля, который уже почти добрался до опушки Хиндерлиндского леса. Спиной она чувствовала взгляд Кэля, и щеки ее пылали так, словно с ними поделилась румянцем сама заря.

Глава 31

Тихий шепот сомнения, что не умолкал в Иринином мозгу с того самого вечера, когда юная племянница предала ее, превратился в оглушительный рев.

Как удалось Лорелее обуздать ошейник? Как она получила контроль над горами, рекой и пустошью, как справилась со всеми напастями, которые наслала на нее Ирина?

Как ей удается противостоять Ирининой воле – и гробить Иринино сердце?