Королева теней

Постоялый двор такого пошиба особыми удобствами не отличался. Хочешь есть – спускайся в зал или тащи еду с кухни к себе в комнату. Впрочем, Шаол отправился с Несариной не только для помощи. В подобных местах бывает не лишним, когда есть кому тебя прикрыть.

Едва за ними закрылась дверь, Аэлина взялась дотачивать кинжал Несарины. Оружие было средненьким. Аэлина решила: если они переживут завтрашний день, она в благодарность подарит Несарине хороший кинжал.

– Жаль, что Лоркан такой взрывной придурок, – сказала Аэлина. – Завтра он бы нам очень пригодился.

Рован поджал губы:

– Скажи, чего от него ждать, если он разнюхает, кто отец Эдиона?

Эдион отложил кинжал, который правил на оселке:

– Лоркану-то какое дело до этого?

Рован, точивший короткий меч, прервал работу:

– Возможно, что никакого. Или заест обычное любопытство. Захочет поглядеть на Эдиона. Лоркана, скорее, интересует другое: можно ли, зная о существовании Эдиона, как-то нагадить Гарелю?

До сих пор Аэлина считала, что золотистые волосы Эдиона – доказательство их родства. А получается, доказательство, но совсем другого родства.

– Ты хочешь с ним встретиться? – спросила она брата.

Вопрос был задан не столько из любопытства, сколько ради желания отвлечь себя и мужчин от мыслей о завтрашнем дне.

– Любопытно было бы, – пожал плечами Эдион. – Но ради встречи с ним я на Вендалин не поплыву. Уж лучше пусть он берет своих бойцов и едет сюда помогать нам.

– Из всего-то ты хочешь извлечь пользу! – усмехнулась Аэлина.

Рован снова взялся точить меч.

– Как ты думаешь, Гарель и другие могли бы нам помочь? – спросила она.

Ведь пришли же они на помощь, когда демоны атаковали Страж Тумана.

– Сомневаюсь, – не поднимая головы, ответил Рован. – Они шагу не ступят без позволения Маэвы. Возможно, в затеянной игре ей будет выгодно на каком-то этапе послать сюда подкрепление. Маэва может войти с тобой во временный союз, чтобы смертью наказать Лоркана за предательство.

Он задумался.

– Возможно, на этом континенте еще сохранились фэйцы. Попрятались от адарланского короля и выжили. Их можно было бы найти и обучить. А может, они уже обучены.

– Я бы не стал уповать на это, – возразил Эдион. – Вот Маленький народец я не раз видел в Задубелом лесу. Часто ощущал их присутствие. Но фэйцы… Никаких следов.

Не решаясь встретиться глазами с Рованом, Эдион взялся дотачивать кинжал Шаола.

– Король их нещадно истреблял. Если кто и уцелел, то в животном обличье.

Аэлину обожгло знакомым чувством горя. Горе повисло на ней, как гири.

– Мы это выясним, – сказала она. – Потом.

Если они доживут до «потом».

Весь остаток дня и бо́льшую часть вечера Рован продолжал разрабатывать стратегию их завтрашних действий. Иного Аэлина от него не ждала. Ее и сейчас восхищала его способность предусматривать все. Но успокоение не наступало. Опасность была слишком велика. За какие-то минуты положение могло измениться, и не в их пользу. Быть может, им уже вообще не спасти Лисандру.

– Тебе нужно поспать, – сказал ей Рован.

Он говорил достаточно тихо, но Аэлине показалось, что от его голоса затряслась кровать. У нее по коже побежали мурашки.

– Это не кровать, а соломенный тюфяк, – поморщилась Аэлина. – Терпеть не могу дешевых постоялых дворов.

Сумрачное пространство комнатенки наполнилось смехом Рована. Аэлина подперла окно и дверь на случай, если кто-то вздумает к ним вломиться. Однако гвалт, доносившийся с первого этажа – зал таверны был полон под завязку, – вряд ли позволил бы что-нибудь расслышать. К тому же часть комнат снималась всего на час, и постояльцы без конца менялись.

– Аэлина, мы ее обязательно спасем.

Кровать была не только жесткой, но и узкой. Стоило Аэлине повернуться, и она задевала плечом плечо Рована. Глаза фэйского принца блестели в темноте. Он смотрел на нее.

– Я уже похоронила одну подругу. Не хочу хоронить вторую.

– Тебе не придется хоронить Лисандру.

– Рован, если с тобой что-то случится…

– Молчи! – оборвал ее Рован. – Не произноси таких слов. Мы об этом уже говорили. Не будем повторяться.

Он протянул руку. Рука на мгновение замерла, затем его пальцы откинули волосы с ее лица. Шершавые, мозолистые пальцы погладили ей щеку, затем ухо.

Надо ли ей вступать на эту дорогу? Все мужчины, кого она пускала в свою жизнь, оставляли там глубокие раны. Не глупо ли снова повторять этот опыт?

На лице Рована не было ни капли нежности. Хищник хищником.

– Когда вернемся, напомни, чтобы я доказал тебе ошибочность всех мыслей, которые сейчас вертятся в твоей голове.

– Что? – вздрогнула Аэлина.

Его лукавая улыбка прогнала все ее мысли. Этого Рован и добивался. Ему хотелось отвлечь Аэлину от раздумий об ужасах завтрашнего дня.

– Ты сама выберешь наилучший способ моих доказательств. Я могу это сделать словами (здесь его глаза вспыхнули), зубами или языком.

Эти слова взбудоражили Аэлину, подхлестнув ее кровь. Зачем он ее дразнит, да еще в такой дыре? Она отважилась провести рукой по его груди и плечу, наслаждаясь силой и упругостью мышц. Рован дернулся, сжав кулаки.