Королева теней

– Да. Самое ужасное – я и не помню, как выглядела на самом деле. Это беда каждого оборотня. Та забываешь, каким был изначально. Смутно помню, что красотой я не отличалась. Жила себе серенькой мышкой… Но я совсем забыла свой цвет глаз. Возможно, глаза у меня были вовсе не зелеными, а серыми или голубыми. Я не помню форму носа и подбородка. Тогда я находилась в теле ребенка. Какой бы я стала сейчас – тоже неизвестно.

– И через несколько лет Аробинн увидел тебя на улице в облике ангелочка и решил… пожалеть, – сказала Аэлина.

Лисандра кивнула, подцепив ногтем нитку, торчавшую из шва.

– Если магия вернется на континент, вы не испугаетесь оборотня?

Несмотря на игривый тон, вопрос был вполне серьезным. Даже очень серьезным.

Аэлина пожала плечами.

– Я бы завидовала оборотню, – честно призналась она. – Это же так здорово, когда можешь принять любой нужный облик… Оборотень – могущественный союзник. Да и дружба с оборотнем становится… значительно интересней.

Эдион думал об этом со своих позиций.

– Если вернется магия… оборотню на поле боя цены бы не было.

– А в кого тебе больше всего нравилось превращаться? – спросил Рован.

Лисандра снова улыбнулась. Улыбка получилась довольно хищной.

– Мне нравились звери с когтями и очень большими зубами.

Аэлина тоже улыбнулась, но тут же спросила:

– А сегодня ты заглянула к нам по делу? Или просто попугать моих друзей?

Лисандра подняла с полу бархатный мешок, в котором угадывались очертания большой коробки.

– Вот то, что ты просила. – Куртизанка с шумом опустила мешок прямо на стол.

Аэлина сразу же подтянула его к себе и принюхалась. Мужчины вопросительно поглядели на нее.

– Спасибо, Лисандра.

– Завтра Аробинн собирается напомнить тебе о долге, а послезавтра – получить обещанное. Так что готовься.

– Понятно.

Аэлина не изменилась в лице, но это стоило ей изрядных усилий.

– Он ждет в гости одну Аэлину? – спросил Эдион.

– Нет. Думаю, что вас всех.

– Это ловушка? – насторожился Рован.

– Отчасти да. Он хочет получить обещанное, а затем вместе с вами пообедать.

– Демоны и деликатесы, – усмехнулась Аэлина. – Какое приятное сочетание.

Из всех улыбнулась одна Лисандра.

– Он собирается нас отравить? – спросил Эдион.

Аэлина поддела ногтем кусок присохшего к столу не то омлета, не то жаркого.

– Насчет отравить – сомневаюсь. Это ему не свойственно. Временно лишить нас сознания, добавив в пищу какого-нибудь зелья, – такое вполне может быть. Потом мы очухиваемся неведомо где, а он диктует нам свои условия. Аробинн очень любит управлять другими, – добавила Аэлина, стараясь не смотреть на Рована и Эдиона. – Он наслаждается чужой болью, чужим страхом, но главный источник его наслаждения – власть.

Лицо Лисандры утратило всякую учтивость и приветливость. Глаза куртизанки были жесткими и холодными. Точно как у Аэлины. Только Лисандра знала Аробинна не по рассказам и лучше, чем кто-либо, понимала, как далеко простирается у него всепоглощающая страсть к власти.

– Я провожу тебя до кареты, – предложила Аэлина, поднимаясь из-за стола.

Они остановились возле ящиков.

– Ну как, готова? – спросила Лисандра.

Аэлина кивнула:

– Сомневаюсь, что такой долг можно выплатить. То, что он… что все они сделали. Но с него хватит. Я не могу долго возиться с Аробинном. И так время подпирает.

– После того, что случится, я уже не рискну сюда приходить, – вздохнула Лисандра.

– Спасибо. Спасибо за все.

– Учти, он способен на непредсказуемые поступки. Будь начеку.

– И ты тоже.

– Ты… не разозлилась, что я тебе не рассказала раньше?

– Какая злость, Лисандра? Твоя тайна была смертельно опасной, как и моя. Я… чувствовала… сама не знаю что. Наверное, я что-то делала не так, если ты мне не доверяла и не решалась рассказать.

– Я хотела. Иногда просто умирала от желания рассказать.

Аэлина ей верила.

– В день спасения Эдиона ты сильно рисковала. Ради меня. Ради Эдиона. Ведь демоны внутри гвардейцев могли тебя учуять. Представляю, как бы они взбеленились, узнав, что в городе оборотень.

Аэлине вспомнился вечер в «Ямах», когда Лисандра пряталась за спиной Аробинна, чтобы не попасться на глаза демонам.

– Твоя смелость граничит с безумием, – сказала она Лисандре.

– Прежде чем я узнала, кто ты на самом деле, я чувствовала… нет, знала. Ты стремишься к…

– К чему? – насторожилась Аэлина.

– Стремишься построить мир, где таким, как я, не надо будет прятаться.

Лисандра уже хотела уйти, но Аэлина схватила ее за руку и повернула к себе. Куртизанка невесело улыбнулась.

– В такие времена я завидую, что у меня нет твоих навыков. Они бы мне очень пригодились.

– А ты бы решилась, если бы смогла? Остается всего ничего. Каких-то два дня.

Лисандра осторожно высвободила руку:

– Когда не стало Сэльва, я думала об этом каждый день. Да, я бы решилась, и с радостью. Но я не возражаю, если это сделаешь ты. Ты не станешь колебаться. И меня это успокаивает.

Назавтра, в десять часов утра, уличный мальчишка принес приглашение и коробку.