Читаем Королева пиратов полностью

— Ах вот как. Меня интересует, находится ли эта группа островов ближе к герцогствам или к Империи горизонта? — Женщина бросила на него быстрый взгляд, и Максим пояснил: — Я еще об этом не думал, но лучше все же быть готовым на будущее. Это же прекрасное убежище, разве нет? Иногда ничего иного и не требуется. Место очень удаленное. Мне не кажется, что островитяне сумеют долгое время прожить без помощи извне.

Имена сунула ему в руки весло:

— Нам нужно грести.

После нескольких минут молчания она произнесла:

— Я и забыла, что ты герцог.

— Я и сам частенько об этом забываю, — признался он.

— Если бы ты не носил титул или… если бы пожелал бросить прошлую жизнь, остался бы ты здесь? С островитянами?

— Нет, — без раздумий ответил он, гадая, почему Имена вообще задала подобный вопрос.

Имена задумчиво продолжала:

— Они предложили тебе неплохой стимул. Даже несколько. Думаю, ты сумел бы им помочь.

— Мог бы. Меня обучали быть лидером. Но это не означает, что я стану направлять любого человека, оказавшегося на моем жизненном пути, — пояснил Максим, мысленно задаваясь вопросом, смогла бы сама Имена остаться жить с островитянами? Да или нет?

— Прячась там, ты был бы в безопасности, — пояснила она, и он наконец понял ход ее мыслей.

— Я не собираюсь ни от кого скрываться. Неужели ты на моем месте поступила бы иначе?

Имена вздохнула:

— Нет, я тоже не стала бы этого делать. — Чтобы сменить тему разговора, она спросила: — А что, если эти острова расположены ближе к империи?

Ответ был прост.

— Тогда можешь сообщить об их существовании своей матери, если пожелаешь. Или вообще ничего не предпринимать, если это кажется тебе правильным.

Нажимая на весло, она ответила:

— Позже решим. Мне нужно все обдумать.

— Это может и подождать, — произнес Максим. — Но… те люди обошлись с нами благородно по их стандартам. Они же нас в конце концов отпустили.

Выражение ее лица красноречиво свидетельствовало об обратном, но она не стала спорить.

— Сильнее налегай на весла, — сказала Имена. — Об островитянах мы побеспокоимся во время починки судна, а также подумаем, кто же хочет тебя убить. Также не стоит забывать о пиратах. Должна признаться, меня это беспокоит.

Максим вынужден был согласиться, что опасения Имены не лишены оснований.

<p>Глава 17</p>

Когда они благополучно достигли лагеря, Максим решил сделать что-то, чтобы развеять тревогу Имены. Благодаря Четри у них имелся собственный источник информации о пиратах. Следующие два дня он пристально наблюдал за тем, как Анна и Сюзела выполняют данные им поручения: Сюзела собирает фрукты, моллюсков и черепашьи яйца, а Анна работает по очереди с Куаном, Набхи и плотником Серетсе.

На второе утро во время небольшого перерыва в ремонтных работах Серетсе расстелил на пляже полотенце и разложил свои инструменты для нанесения татуировок: различные иглы на деревянных рукоятках. Анну он подрядил кипятить воду на небольшом костре, чтобы поставлять ему запасы чистой ткани, которой он пользовался во время процесса, чтобы стирать с кожи клиента кровь и излишки чернил. Также в задачу Анны входило смывать кровь с игл после их использования, поэтому у Максима появился отличный предлог поговорить с ней. Не он один находил захватывающим наблюдение за тем, как Серетсе наносит на тело людей рисунок цветными чернилами.

Большую часть времени плотник занимался с Куаном, чья спина уже была густо покрыта изображениями рыб. Серетсе закрашивал контур мягкими быстрыми движениями.

— А где Сюзела? — спросил Максим у Анны.

— Она не хочет на это смотреть, — ответила та. Сама она, однако, с интересом наблюдала за происходящим. — Разве вы еще не заметили? Сюзела очень чувствительна к некоторым вещам.

— А ты?

Анна пожала плечами:

— Куан сам хочет, чтобы с ним это сделали, поэтому Серетсе не причиняет ему боль больше, чем требуется. И вид крови я переношу. — Она одарила Максима быстрой улыбкой, очень его удивившей. — Мы, женщины, каждый месяц истекаем кровью, и раз месячные есть, это очень хорошо.

— Никогда не думал об этом в таком ключе, — признался герцог. Он уперся подбородком в колени и принялся наблюдать за тем, как Серетсе стирает кровь и чернила со спины Куана. — А ты не хочешь сделать себе татуировку?

Анна снова пожала плечами, но теперь ее безразличие казалось наигранным.

— Может быть. — Некоторое время она сидела молча, наблюдая, затем добавила: — Мне нравятся те, что на коже Четри.

— Ты могла бы спросить его о них, — предложил Максим.

— Хм-м. — Анна подняла крышку котла и заглянула внутрь. — Принесите мне, пожалуйста, еще ведро воды.

Во второй половине дня Максим незаметно последовал за Четри, Анной и Сюзелой, направляющимися к небольшой уединенной бухте.

«Я не вуайерист», — уверял себя Максим, удобно растягиваясь на теплых камнях, откуда отлично просматривался пляж. — Четри уж слишком лоялен к этим женщинам. А Имене требуется объективное мнение».

Перейти на страницу:

Все книги серии Harlequin. Milady

Грешный
Грешный

В викторианской Англии любовь легко покупается за деньги, а порок и разврат царят в аристократических кругах… Мэтью, граф Уоллингфордский, знает об этом не понаслышке. На его счету порочные и изощренные связи с самыми красивыми женщинами королевства. Он развратничает с хладнокровием и жестокостью, потеряв надежду на то, что хотя бы одна женщина сможет зажечь в нем огонь любви, а не похоти. Однако последняя интрига Мэтью заканчивается трагически: его избивают неизвестные, оставив беспомощным, с завязанными глазами. Своим спасением он обязан медсестре Джейн Рэнкин — скромной девушке из низших слоев общества. Она разительно отличается от придворных дам и чопорных аристократок. Она — ангел, чьи нежные прикосновения несут Мэтью искупление, страдание и жажду новых, ранее неизведанных чувственных наслаждений...

Владимир Тимофеев , Хейли Брук , Шарлотта Физерстоун

Исторические любовные романы / Современные любовные романы / Эротическая литература / Самиздат, сетевая литература / Попаданцы / Фэнтези / Романы
Блудница
Блудница

Джессика Таскилл вынуждена торговать своим телом, чтобы выжить после того, как ее отец бросил семью, а мать обвинили в колдовстве и сожгли на костре. Страстная красавица излучает столь мощную сексуальную энергию, что прославилась среди окрестных мужчин как неподражаемая блудница. Когда по навету завистницы она оказалась в тюрьме и над ней нависла угроза повторить участь матери, вызволить ее взялся богатый авантюрист Грегор Рэмзи, пообещав свободу в обмен на сомнительную услугу: она должна соблазнить его врага. Джесси не понравился его план, однако девушка соглашается стать пешкой в его игре, тайно намереваясь использовать его, как он использует ее. Джесси, с ее скрытой силой и умением получать откровенное удовольствие от секса, и Грегору, не уступающему ей в чувственном магнетизме, приходится многое пережить вместе, открывая для себя бессмысленность мести.

Саския Уокер

Исторические любовные романы / Эротическая литература / Романы / Эро литература
Плоть
Плоть

Беатрис Уэверли, аристократка из обедневшей семьи, решилась на дерзкий поступок – позировать обнаженной перед фотокамерой своего жениха. Но негодяй злоупотребил ее доверием и ради наживы распространил откровенные снимки по всему Лондону. В викторианской Англии это стоило девушке потери доброго имени. Эротические фотографии случайно попали в руки Эдмунда Ритчи, успешного предпринимателя и скандально известного волокиты. Околдованный природной чувственностью Беатрис и зная, что она крайне стеснена в средствах, он предлагает ей кратковременную любовную связь в обмен на солидную сумму. Беатрис принимает непристойное предложение Ритчи. Намереваясь всего лишь расплатиться с долгами и заодно приобрести сексуальный опыт в объятиях искусного любовника, очень скоро она оказывается в плену его притягательной и загадочной натуры. А Ритчи, в свою очередь, обнаруживает, что редкая чувственность этой женщины способна не только дарить фантастические плотские удовольствия, но и врачевать убитую мрачным прошлым душу

Портиа да Коста , Портия Коста

Эротическая литература / Романы / Эро литература

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии