Читаем Королева пиратов полностью

— Сначала сними жилет, — скомандовала она.

Несмотря на то что на руках его по-прежнему были перчатки, пуговицы он расстегивал очень уверенно и быстро. Рубашка его, не отороченная кружевом понизу, легко распахнулась.

— Сними ее, — скомандовала женщина.

Рауль повиновался, уронив и жилет, и рубашку на пол.

Царящий в беседке полумрак не позволял Сильвии изучить его торс так, как ей бы того хотелось, но общее впечатление она все же получила. Рауль оказался шире в кости и более мускулистым, чем она могла заключить по его внешнему виду. Упругие черные колечки волос покрывали его грудь и сужающейся дорожкой сбегали к животу. Его мясистые соски были видны очень отчетливо. Сильвия решила, что непременно полижет их, полижет и пососет, до тех пор, пока он не станет молить ее о пощаде.

— Остановись, — приказала она. — Опусти руки по швам.

Грудь его поднялась вверх, затем опала. От холодного воздуха соски его затвердели, и Сильвия почувствовала, что ее собственные соски напрягаются, будто отвечая. Сделав шаг к Раулю, она положила руки ему на грудь и принялась ногтями выводить замысловатые узоры, от которых по его коже расходились волны наслаждения. Всякий раз, когда дыхание Рауля схватывалось, она усиливала нажим. Подавшись вперед, Сильвия лизнула его правый сосок, одновременно лаская его торс волосами и кончиком носа. Затем она прикусила его зубами.

Рот ее продолжал сладко пытать сосок Рауля, а руки скользнули вниз, к бедрам. Одним из любимых мест мужского тела для Сильвии являлся переход от мягкой плоти живота к крепким бедренным костям, где кожа была тоньше и очень чувствительна. Сначала она разогревала ее, поглаживая большими пальцами рук, затем вонзила ногти. Рауль вскрикнул и дернулся вперед, и женщина ощутила мучительный толчок глубоко внутри себя.

— Да, — пробормотала она, не отрывая губ от его груди.

Взяв его правый сосок в рот, она принялась сосать, время от времени касаясь языком. Рауль поднял было руки, но тут же снова опустил их, вспомнив ее команду.

— Хорошо, — произнесла Сильвия, вознаграждая его новым царапаньем. Она продолжала ласкать его соски и грудь, пока он не застонал. Тогда женщина завела руку назад и стала массировать его ягодицы, привлекая его ближе к себе. — Теперь можешь дотронуться до меня.

Его затянутая перчаткой рука легла ей на талию, и Сильвия задрожала от прикосновения кожи. Обеими ладонями обхватив Рауля за голову, она приникла к его губам в долгом жадном поцелуе. Рот его оказался таким восхитительным, как она себе и представляла. Целуя Рауля, женщина ласкала свое лоно. Продолжая пробовать его на вкус, Сильвия возобновила царапанье его торса. Прижавшись животом к его эрегированному члену, она стала тереться о него через брюки, смакуя ответное постанывание Рауля, в котором боль смешивалась с удовольствием.

Отпрянув от него, она скомандовала:

— Вытащи фаллос. Перчатки не снимай.

Даже в темноте Сильвия уловила появившееся на его лице отчаяние. Он принялся неловко возиться с брюками, словно ее пристальный взгляд мешал ему. Наконец высвободив член, он издал низкий горловой звук, одной рукой поглаживая его по всей длине.

— Прекрати ласкать себя, — сказала Сильвия.

Хотела ли она прежде отведать вкус его плоти? Полизать головку, потереть шелковистую кожу, охватывающую каменную твердость? Или все же заставить его погладить себя самому? Сделать это затянутой в перчатку ладонью будет непросто, и ощущения будут смазанными.

Нет, ласкать сам себя он может и в одиночестве. Лоно Сильвии вибрировало, и она сжала внутренние мышцы. Она хотела, чтобы Рауль вошел в нее прямо сейчас. Разрядка, которую она получила ранее этим вечером, уже давно забылась, не оставив даже послевкусия.

— Ляг на коврик, — скомандовала женщина. — Хочу насладиться тобой в таком положении. — Голос ее стал низким.

— Я хочу коснуться тебя, — ответил Рауль.

— Сначала доведи меня до оргазма, а затем можешь касаться сколько душе угодно. Ложись на спину.

Сильвия не позволяла ему устроиться слишком удобно на груде ковриков. Оседлав его бедра, она точным движением приняла в себя его член, как воин мог бы метким броском поразить цель. Женщина принялась вращать тазом, наслаждаясь ощущением его твердого фаллоса в своем лоне. Склонившись ниже, она позволила волосам упасть Раулю на грудь.

— Хорошо, — выдохнула она.

Рауль схватил Сильвию одной рукой за бедро, почти заставив ее прекратить двигаться. Вторая его рука скользнула между их телами и стала ласкать ее клитор, так интенсивно, что женщина вскрикнула.

— Да, да! — простонала она, сжимая мышцы влагалища вокруг его члена. — Сильнее!

Его большой палец погрузился в ее плоть, и Сильвия снова закричала, извиваясь в судорогах оргазма, сильного и сладкого одновременно. Когда она снова пришла в себя, то ощутила обнаженной кожей что-то теплое — то были его ладони, с которых он успел снять перчатки. Сильвия накрыла его руки своими руками, скользкими от пота.

— Возьми меня, — сказала она. — Быстрее.

Рауль глубоко вошел в нее.

— О да, — выдохнул он.

Перейти на страницу:

Все книги серии Harlequin. Milady

Грешный
Грешный

В викторианской Англии любовь легко покупается за деньги, а порок и разврат царят в аристократических кругах… Мэтью, граф Уоллингфордский, знает об этом не понаслышке. На его счету порочные и изощренные связи с самыми красивыми женщинами королевства. Он развратничает с хладнокровием и жестокостью, потеряв надежду на то, что хотя бы одна женщина сможет зажечь в нем огонь любви, а не похоти. Однако последняя интрига Мэтью заканчивается трагически: его избивают неизвестные, оставив беспомощным, с завязанными глазами. Своим спасением он обязан медсестре Джейн Рэнкин — скромной девушке из низших слоев общества. Она разительно отличается от придворных дам и чопорных аристократок. Она — ангел, чьи нежные прикосновения несут Мэтью искупление, страдание и жажду новых, ранее неизведанных чувственных наслаждений...

Владимир Тимофеев , Хейли Брук , Шарлотта Физерстоун

Исторические любовные романы / Современные любовные романы / Эротическая литература / Самиздат, сетевая литература / Попаданцы / Фэнтези / Романы
Блудница
Блудница

Джессика Таскилл вынуждена торговать своим телом, чтобы выжить после того, как ее отец бросил семью, а мать обвинили в колдовстве и сожгли на костре. Страстная красавица излучает столь мощную сексуальную энергию, что прославилась среди окрестных мужчин как неподражаемая блудница. Когда по навету завистницы она оказалась в тюрьме и над ней нависла угроза повторить участь матери, вызволить ее взялся богатый авантюрист Грегор Рэмзи, пообещав свободу в обмен на сомнительную услугу: она должна соблазнить его врага. Джесси не понравился его план, однако девушка соглашается стать пешкой в его игре, тайно намереваясь использовать его, как он использует ее. Джесси, с ее скрытой силой и умением получать откровенное удовольствие от секса, и Грегору, не уступающему ей в чувственном магнетизме, приходится многое пережить вместе, открывая для себя бессмысленность мести.

Саския Уокер

Исторические любовные романы / Эротическая литература / Романы / Эро литература
Плоть
Плоть

Беатрис Уэверли, аристократка из обедневшей семьи, решилась на дерзкий поступок – позировать обнаженной перед фотокамерой своего жениха. Но негодяй злоупотребил ее доверием и ради наживы распространил откровенные снимки по всему Лондону. В викторианской Англии это стоило девушке потери доброго имени. Эротические фотографии случайно попали в руки Эдмунда Ритчи, успешного предпринимателя и скандально известного волокиты. Околдованный природной чувственностью Беатрис и зная, что она крайне стеснена в средствах, он предлагает ей кратковременную любовную связь в обмен на солидную сумму. Беатрис принимает непристойное предложение Ритчи. Намереваясь всего лишь расплатиться с долгами и заодно приобрести сексуальный опыт в объятиях искусного любовника, очень скоро она оказывается в плену его притягательной и загадочной натуры. А Ритчи, в свою очередь, обнаруживает, что редкая чувственность этой женщины способна не только дарить фантастические плотские удовольствия, но и врачевать убитую мрачным прошлым душу

Портиа да Коста , Портия Коста

Эротическая литература / Романы / Эро литература

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии