Королева ночи

— Пошли отсюда, — голос Берга бы спокоен. — Если этот парень так хорош, как я о нем думаю, то он выберется, а если нет, то туда ему и дорога. Лучше бы, конечно, отправить тебя, иномирец, но к моему сожалению, ты нужен для поисков расщелины…

Больше я уже ничего не слышал, потому что повис в воздухе. Когда вокруг тебя только густой непробиваемый мрак и нет никаких ориентиров, тебе всегда кажется, что ты никуда не движешься. А на самом деле я наверно так и летел вниз навстречу смерти.

Ощущение это было даже приятным, если б не страх, от которого дрожало все мое тело, а редкие волоски пытались подняться, чтобы хоть как-то защитить меня.

Тело с ужасом представляло, как я грохнусь с огромной высоты о твердую землю. Как куски моей плоти разлетятся по стенам и каменному полу, череп расколется, мозги брызнут по сторонам, и от меня останется только кровавая каша с переломанными костями, а та тварь, что скрывалась в темноте наконец-то поест свежатинки, успокоится и больше не будет досаждать своими голодными мыслями королеве.

Наверно так и было задумано с самого начала.

Впрочем, я и раньше знал, что никому не нужен на этом свете.

Что удивительного в том, наконец умру? Может быть это не так уж и плохо? Никто и не заметит, что меня нет, никто и не вспомнит…

Я поджал под себя ноги, так на всякий случай, чтобы их сберечь от перелома, хоть прекрасно понимал, что при такой скорости падения, меня уже ничто не спасет. Сделал наверно это инстинктивно, а не обдуманно. Мое тело все еще пыталось бороться за жизнь, хоть и понимало, как это бессмысленно.

Легкий ветерок, пахнущий сыростью, известкой и каким-то тлением, ударил мне в лицо, и я влетел в ледяную воду.

Если бы мог, то заорал бы от пережитого страха, неожиданности, и этого жуткого ощущения, что тебя засунули в кипяток — настолько обожгло мое тело холодом.

Я погрузился в глубину метров на пять-шесть, ударился мягко о дно согнутыми ногами — инстинкты сработали правильно — оттолкнулся и выскочил на поверхность.

Завывая от страха, холода и боли в ногах, рванулся куда-то, пытаясь найти берег, в общем-то не особо веря, что мне это удастся, но уже через десяток гребков мои ноги задели дно, а дальше побрел по воде, скуля и дрожа от холода.

Здесь было мощное эхо. Звуки отраженные многократно били по ушам.

Еще шагов через двадцать уровень воды понизился, и я вылез на берег, или то, что таким мне показалось — в этой густой бархатной тьме невозможно было рассмотреть даже свою руку, поднеся к своим глазам.

Никогда до этого такого не видел, в городе привыкаешь к тому, что даже ночью всегда есть свет звезд, пусть и слабый, и отблеск далеких фонарей в богатых кварталах на холме, или пробивающийся свечи или лучины в окнах домов.

А здесь не было ничего, только мрак, темнота, наполненная звуком падающих капель с потолка в озеро, в которое так удачно свалился.

Присев на камень, я разделся и начал выжимать одежду.

Не знаю, удастся ли мне выжить, но точно знаю, что не хочется умирать от простуды, мечась в жару. Так умирали многие, а я не хочу, хоть говорят, это приятная смерть и довольно легкая.

Кольчуга холодила голое тело, под кожаной поддевкой хлюпало. Пришлось раздеваться и выливать отовсюду воду, когда выжал рубашку и штаны и снова их натянул на себя, то почувствовал, что согреваюсь.

Мозги, которые у меня перестали работать от страха, понемногу ожили. Я даже на мгновение задумался над тем, а нужна ли мне кольчуга в такой темноте?

Потом решил, что если кто-то попробует меня на зуб, то не сможет прокусить кольца, и тогда у меня появится шанс убить того, кто это сделает.

Вылил из сапог воду, оделся и проверил свое снаряжение, кинжал к счастью не выпал, ножны оказались тугими, потом потянулся к мечу.

Оружие оказалось непростым, я это еще в оружейной кладовой замка заметил.

Тонкое, длинное лезвие с серебром неожиданно засветилось ровным синим светом, свечение было слабым, но с ним мне сразу захотелось жить.

Это был настоящий подарок судьбы, он словно сказал мне, не бойся, ты справишься и с этим. И действительно, если бы боги захотели меня погубить, они бы не посылали мне надежду в виде светящегося в темноте лезвия.

Я вытянул меч, и зашагал сам не знаю куда, правда, выбор у меня был небольшим: либо сидеть и ждать, когда тебя кто-то решит спасти (в чем я кстати очень сомневался), или попытаться спастись самому.

Второй вариант был предпочтительнее хотя бы тем, что идти гораздо теплее, чем сидеть на холодном камне.

Свет от меча исходил неровно, он то становился сильнее, то слабее, что немного раздражало, а иногда и пугало — тут итак ничего не видно, так еще и гаснет!

То, что еще пару мгновение назад у меня не было даже этого источника света, я уже забыл.