Королева Бланка

Но что-то не видно людей, никто не приветствует короля. Да и в Реймсе тоже… Уж не сговор ли тут с мятежными баронами?.. Герцог Бретонский Пьер Моклерк, представитель династии графов Дрё, потомок Людовика VI… Могущественный вассал. И, как ни прискорбно, наименее остальных преданный короне. Этот, пожалуй, сможет возглавить мятеж. За ним пойдут. Следующий — Гуго де Лузиньян, граф де Ла Марш. Продажная шкура. Сегодня с одним, завтра с другим. Утром против этого, вечером против того. Такими были многие в те времена — каждый искал свою выгоду. Но вот история этого графа, весьма любопытная.

Четверть века тому назад он собрался жениться на Изабелле Ангулемской. На свадьбу должен был приехать король Иоанн, сюзерен зятя с тестем. И приехал, лучше бы его не видеть вовсе. Всегда отличался жестокостью, тупостью и самодурством, а тут и вовсе превзошёл самого себя: взял да и увёл невесту прямо из собора. Впрочем, не невесту, а уже жену — по его требованию епископ немедленно обвенчал парочку. А Изабелла — что ж, променяла графа на короля! Плохо ли ей? Про Лузиньяна забыла, словно того и не существовало. Однако очень скоро она стала испытывать отвращение к супругу и, несмотря на то что родила уже двух детей, отправилась в путешествие к себе на родину в Ангулем. Ах, какие тут были мужчины, не чета толстому и глупому супругу. Недолго думая, Изабелла принялась налево и направо изменять своему мужу…

Но не о ней рассказ, а о Лузиньяне. Через двадцать лет Изабелла вернулась к нему, и он, похоже, тотчас забыл о том, что произошло тогда в Бордо. Очень скоро она, королева, вышла замуж за того, кого она когда-то любила и, по её словам, не переставала любить до сих пор. И всё же Гуго не забыл, какую шутку сыграл с ним последний сын Генриха II. Он стал врагом Иоанна и во всём помогал королю Филиппу.

И вот теперь, после того как английский король сломал ему жизнь, он предаёт юного французского монарха и готов перейти в лагерь его врагов. Те, надо думать, при случае не преминут воспользоваться помощью англичан. Бесстыдный, беспринципный, бесчестный Лузиньян…

Ну а Тибо? Изменник, лжец! И он ещё смел клясться ей в любви и петь песни! А ведь она ждала его, не думала, что он предаст…

Но не знала Бланка, что Тибо спешил на коронацию и уже въезжал в ворота Реймса, как вдруг толпа горожан преградила ему дорогу.

— Ни шагу дальше, граф Шампанский! — крикнул один из них, державший в руке увесистый камень. — Мы не пустим тебя во дворец.

— Изменник! Подлец! — послышалось отовсюду. — Это ты отравил нашего короля! А ещё смеешь являться на коронацию его сына! Вон из города! Предатель! Убийца!

Тибо опешил, натянув поводья лошади. Что за вздор несут эти люди? Почему мешают ему проехать? Да и откуда они его знают?

А они, невзирая на охрану, уже пошли на него с кольями, дубинками, и он понял, что ему не пробиться. Жители Реймса собирались мстить ему за своего короля.

— Я не убивал короля Людовика! — крикнул он громко, так, чтобы все слышали. Правду крикнул. — Клянусь вам, я не виновен в его смерти!

— Врёшь! Ты покинул его, и после этого он умер.

— Ты отравил его! Смерть тебе за это! Убийца!

Народ верил в то, что говорил. Он всегда верил в то, во что хотел верить. Разубеждать его не имело смысла, попросту было бесполезно.

Тибо видел, что ход ему закрыт. Его не пустят. Зарычав в бессильной злобе, он повернул коня, сделал оборот, другой и поскакал назад к воротам. Обида и злость душили его. Выехав из города, сжав кулаки от негодования, он обернулся лицом к собору. В слепом гневе он тут же решил мстить королеве — она подговорила народ, люди кричали об этом. Недаром она перестала его привечать. А тут ещё кардинал Сент-Анж набросился на него…

И Тибо Шампанский принял решение.

— Она горько пожалеет об этом! — вскрикнул он у самых городских ворот и дал шпоры коню.

И не знал Тибо, что его восклицание услышали три человека, стоявшие с внешней стороны ворот, у рва. Не то вернулся и зарубил бы их.

— Очень хорошо! — произнёс один, потирая руки и провожая насмешливым взглядом удалявшуюся фигуру всадника. — Народ поверил в нашу басню.

— Как раз то, что нам и нужно было, — отозвался другой.

— Герцог Пьер и де Ла Марш будут нам благодарны за такого союзника, — прибавил третий. — Глупый Тибо…

И все трое рассмеялись.

…А повозка всё катила себе по грязной ухабистой дороге, качаясь и скрипя всеми своими суставами, и казалось, дорога эта не кончится никогда. Бланка устала думать. Она почувствовала, что сын смотрит на неё. Повернула голову. Он и в самом деле смотрел.

— Мама! Ты у меня как Богородица… охраняешь меня.

Она тихо улыбнулась, обняла его, прижала к себе.

— Кому же быть с тобой рядом как в минуту радости, так и опасности, если не твоей матери, сынок?

Он крепко обнял её, зарывшись лицом в мантию на меху.

— Ты у меня самая лучшая. Я люблю тебя!

Она заплакала. А сын не видел и не чувствовал, как её слёзы капают ему на затылок.

Глава 5. Завещание покойного короля