Королева Бедлама

Мэтью невольно вздрогнул. Эта чудовищная женщина решительно переходит всякие границы!..

— Судья Пауэрс и об этом вам рассказал? В подробностях? — Тут он вспомнил про манеры. — Позвольте узнать?..

— Разумеется. Да, он поведал мне всю историю. А почему нет? Я его спросила, он ответил. Тяжелое было для вас время, не так ли? Однако вы сохранили убеждения, хотя они причинили столько горя вам и вашему… наставнику, если позволите так его называть. Вы наверняка были очень преданы ему, ведь он помог вам выбраться из приюта. Вы считали свои деяния предательством?

— Нет, я считал свои деяния борьбой за справедливость, — спокойно ответил Мэтью, хотя ему хотелось скрежетать зубами.

— И вы полагали, что в данном случае знаете больше, нежели многоопытный и мудрый судья Вудворд?

Мэтью опустил глаза на свои руки и размял пальцы. Он чувствовал, что миссис Герральд пристально за ним наблюдает — быть может, ищет слабину в его показном спокойствии. Он сосредоточился на своем дыхании: постарался дышать ровно и тихо, не показывая ни намека на охватившее его чувство. Наконец он взял себя в руки, поднял голову и уверенно посмотрел миссис Герральд в глаза.

— Я был уверен в своих действиях, поскольку в пользу моей правоты говорили не только существующие улики, но и отсутствие улик. Опыт — весьма скромный и ограниченный, как вы справедливо подметили, — подсказывал мне, что если на вопрос существует простой ответ, то это не всегда правильный вопрос. Иногда он лишь заводит человека во тьму. Посему в поисках света я задаю вопросы, каковые никому другому даже не приходят на ум. Странные вопросы. Невежливые и неприятные. Я занудствую, толкую одно и то же, донимая окружающих, и порой моя стратегия сводит в могилу тех, кто не желает мне отвечать. В самом деле, друзей у меня не много, и да, я чересчур ушел в самое себя, но…

Мэтью умолк, сообразив, что попался в хитрую западню самообличения, которую расставила для него миссис Герральд. Она меня разозлила, подумал он. Разрушила мое самообладание, разбила скорлупу — и теперь я как на ладони.

— Продолжайте, — по-прежнему тихим голосом молвила она, — вы говорили о неприятных вопросах.

— Да, верно. — Мэтью несколько мгновений собирался с мыслями, затем продолжил: — В Фаунт-Ройале, с судьей Вудвордом… все происходило слишком быстро. Дело шло к сожжению на костре. Мне… мне казалось, что так нельзя… что сперва необходимо ответить на некоторые вопросы. Да, он был мне наставником, разумеется. И другом. Однако… оставить вопросы без ответов я не мог. Не мог, поймите! Отдать ее на растерзание местным…

— Ее?

— Рейчел Ховарт, так ее звали. Женщину, которую обвинили в колдовстве.

Миссис Герральд кивнула и какое-то время молча смотрела в окно — на лес мачт. Затем спросила:

— Что вы делали сегодня утром?

— Хм… позавтракал с четой Стокли. Я живу над гончарной…

— А потом? — нетерпеливо оборвала его миссис Герральд.

Он озадаченно нахмурился:

— Потом… пошел на работу.

— Неужели? А может, сперва вы сделали кое-что еще?

Мэтью наконец понял, куда она клонит.

— Я сбегал на Смит-стрит взглянуть на то место, где нашли тело мистера Деверика.

— Зачем?

— Хотел осмотреть все еще разок при свете дня. Не валяется ли что-нибудь в грязи… Может, пуговица с сюртука убийцы. Да мало ли.

— И что вы обнаружили?

— Ничего. Там уже все подмели, кровь засыпали песком. Полагаю, по приказу главного констебля — чтобы жизнь города вновь пошла своим чередом.

— Своим чередом, как же! Два убийства за… сколько недель? Кого, по-вашему, следует искать главному констеблю?

Мэтью, не успев опомниться, выпалил то, что крутилось у него на уме с самого утра:

— Палача из господ!

— Хм, — только и протянула она. Затем кашлянула, склонила голову набок и посмотрела на него так, будто впервые увидела по-настоящему. — Вы, верно, ничего не слышали о бюро «Герральд»?

— Нет, мэм, не знаю.

— Его основал мой супруг. Покойный. В Лондоне, в тысяча шестьсот восемьдесят пятом году. Он по молодости был весьма видным адвокатом и впоследствии помогал тем, кто в этом нуждался. Помогал решать правовые вопросы, да, однако прежде всего деятельность бюро «Герральд» связана с… изысканиями и открытиями, как вы метко выразились.

— О… — многозначительно протянул Мэтью, хотя понятия не имел, о чем речь.

— У нас теперь две конторы в Лондоне, одна в Эдинбурге, одна скоро откроется в Амстердаме, и мы хотим — я хочу — открыть еще одну контору в Нью-Йорке. У нас около дюжины агентов с различными специализациями в решении проблем. Большинство раньше занимались охраной правопорядка, но двоих мы наняли из противоположного лагеря. По мере роста городов растет и наше дело. Нечего и говорить, что я верю в Нью-Йорк. Подобно Бостону и Филадельфии, он вскорости станет одним из крупнейших городов страны. Поэтому для конторы мне бы хотелось найти подходящее место, где-нибудь в центре…

— Покорнейше прошу меня извинить, — сказал Мэтью, с озадаченным видом подаваясь вперед. — Не обессудьте, что перебиваю, но что значит «решение проблем»?