Король воров

Сияя от счастья, он встал под корзинкой, набрал полную пригоршню зерен и вытянул руку в точности так же, как на площади Святого Марка научил его Виктор. Голубка, склонив голову набок, некоторое время недоверчиво на него смотрела, но потом вспорхнула и спикировала прямо ему на локоть. Бо, хихикая, втянул голову в плечи, когда голубка по его руке, как по насесту, стала перебираться поближе к еде. И пока она лихорадочно выклевывала зерна у него между пальцев, он осторожно дошел с ней до запасного выхода.

— Иди с ней на канал, Бо, — прошептал Моска, открывая ему дверь.

На улице между тем уже наступило утро, светлое и холодное. Голубка нахохлилась и растерянно заморгала, когда Бо вышел с ней под открытое небо. В тесном пространстве между домами она сидела на руке смирно, плотно сложив крылья. И лишь внизу, на берегу канала, когда порыв ветра встопорщил ей перья, она встрепенулась и взмыла в воздух. И сразу же стала удаляться в бескрайность утреннего неба, почти такого же серого, как ее оперение, и улетала все быстрей и быстрей, покуда крохотной точкой не исчезла где-то на горизонте за фабричными трубами.

— Когда теперь мы должны получить у Барбароссы известие от графа? — спросил Проспер, когда они, успев озябнуть от утреннего холода, вернулись в кинотеатр. — Уже на следующий день после того, как выпустим голубку? Значит, не так уж далеко ей лететь.

— Голуби способны пролететь за день сотни километров, — возразил Сципио. — Так что к вечеру она запросто может быть уже в Лондоне или в Париже. — И, видя, что Оса смотрит на него недоверчиво, добавил: — Я сам читал. — Но совсем не тем заносчивым, высокомерным тоном, каким прежде говорил, а скорее смущенно, почти извиняясь.

— Не очень-то верится, чтобы граф наш прямо в Париже жил, — пренебрежительно бросил Риччио. — Ну да все равно. Голубка отправилась восвояси, и тебе тоже пора домой проваливать.

Сципио вздрогнул. Ища поддержки, он глянул на Проспера, но тот отвел глаза. И он тоже не мог забыть, как повел себя Сципио, когда все они толклись у парадного подъезда его родительского дворца. Видимо, Сципио угадал его мысли и отвернулся. А ни от кого больше он, казалось, помощи уже и не ждет. Бо делал вид, будто вообще ссоры не замечает, и сосредоточенно кормил своих котят.

Оса тоже не поднимала глаз, будто и ей на Сципио смотреть не хочется.

— Риччио прав, Сцип, — сказала она, пристально изучая собственные ногти. — Тебе домой надо. Не можем мы допустить, чтобы твой отец весь город на уши поставил из-за того, что у него сын пропал. Сам подумай, сколько времени ему понадобится, чтобы про свое старое кино вспомнить? И уж тогда половина всей полиции Венеции через десять минут будет здесь в двери ломиться. А у нас и без того неприятностей хватает.

Лицо Сципио разом окаменело, и Проспер увидел, как он становится прежним, упрямым и высокомерным Сципио, умеющим постоять за себя, не смущаясь числом противников.

— Ах, вот как, — проговорил он, скрещивая руки на груди. — Проспера и Бо вы не выбрасываете, хотя только благодаря им этот детектив здесь объявился. Зато мне, конечно, остаться нельзя, хотя именно я показал вам это убежище, хотя я всем вас снабжал — и деньгами, и теплой одеждой. Даже матрасы вам привез на дырявой посудине Моски, я чуть не утонул на ней. Одеяла вам раздобыл и печки, когда тут холодно стало. А думаете, легко было у родителей все эти безделушки красть?

— Ну, ясное дело, легко. — Моска не спускал со Сципио холодного насмешливого взгляда. — Они небось горничную заподозрили, или кухарку, или еще кого-нибудь из вашей бесчисленной челяди.

На это Сципио ничего не ответил. Он вдруг покраснел как рак.

— Каюк, — проговорил Риччио. — Прямое попадание.

— Они заподозрили кого-то другого? — Оса смотрела на Сципио с неприкрытым ужасом.

Сципио застегнул сюртук до самой шеи.

— Няню мою!

— Ну? Ты хотя бы за нее вступился?

— Да как?! — Сципио метнул в потрясенную Осу яростный взгляд. — Чтобы отец в интернат меня отправил, да? Думаете, мне у них лучше живется, чем в сиротском приюте? Вы отца моего не знаете! Да он за одну украденную запонку заставил бы меня с табличкой на шее бегать, на которой будет написано: «Я жалкий мелкий воришка! »

— Ее посадили? — Оказалось, Бо тоже все слышал, хоть и старался не слушать изо всех сил. — По-настоящему, прямо в тюрьму?

— Кого? — Сципио раздраженно обернулся к нему, все еще со скрещенными руками, словно они могли защитить его от укоряющих взглядов остальных.

— Служанку эту. — Бо покусывал нижнюю губу.

— Да какой там! — Сципио передернул плечами. — Доказать-то они ничего не могли. Просто уволили без предупреждения, только и всего. Если бы я эти треклятые щипчики не прихватил, они бы и вовсе ничего не заметили. Большую-то часть я из тех комнат брал, где и не бывает никого, там вещи просто так, без толку пылятся. И только когда мать обнаружила, что ее бесценные щипчики для сахара пропали, тут уж она хватилась, что и еще кое-чего недостает. Ну вот. Теперь у меня больше нет своей прислуги.

Остальные смотрели на Сципио так, будто вместо волос у него змеи.